Талисман Белой Волчицы

Но, видимо, это и придало ему решимости. Он с силой оттолкнул от себя Анфису, но не позволил ей упасть, перехватив руку с револьвером. Девица упала на колени и грязно выругалась. Правую руку он весьма неделикатно завернул ей за спину и отобрал револьвер. Отбросив его на кровать, он вздернул Анфису за шиворот вверх и отвел к низкому дивану, заваленному множеством пуфиков.

— Садись и не трепыхайся, а то не посмотрю, что ты женщина!

— Щенок! — прошипела она, плюхаясь на диван. — Сейчас позову Леньку, и он подтвердит, что ты пытался меня снасильничать. Представляешь, что тебе мой папашка сделает? — произнесла она с вызовом.

— С твоим папашкой мы как-нибудь разберемся, а с китайцем — тем более! — Алексей попытался приладить на место карман, который Анфиса умудрилась оторвать в пылу недолгой схватки. Попытка не удалась, и он оторвал его совсем.

Анфиса вновь вскочила, замахнулась на него кулаком.

— Я тебя прибью, легаш вонючий!

Алексей растопырил пальцы, задумчиво осмотрел ногти, потом лениво посмотрел на Анфису:

— Ага, давай! Только быстрее, а то я щекотки боюсь.

Анфиса неожиданно расхохоталась и вернулась на диван.

Закинув ногу на ногу, она откинулась головой на спинку, ни? чуть не заботясь о том, что ее украшенные синяками прелести вновь явились миру во всей своей красе и пышности.

— Зачем ты сюда притащился? — спросила она, и вновь острый язык пробежался по нижней губе. Вытащив платок, она по давней своей привычке вцепилась в него зубами и уставилась на Алексея напряженным взглядом.

Он вынул из внутреннего кармана сюртука завернутый в бумагу брусок с клеймом.

— Скажи честно: где ты его взяла?

Глаза Анфисы на какой-то миг странно блеснули, она даже сделала движение, чтобы оглянуться на дверь, но сдержалась и произнесла сердито:

— Чего пристал? Я ведь сказала: вытащила из кармана Тригера, за два дня до его смерти.

— Хорошо! — Алексей вернул клеймо на прежнее место. — Но тогда объясни, пожалуйста: зачем ты полезла в карман к Трйгеру? Ты знала, что там лежит это клеймо?

Или ты искала что-то другое? Что именно, если не секрет?

Анфиса молча отвела взгляд, всем своим видом показывая, что отвечать не намерена.

Алексей едва сдержался. Так хотелось схватить ее за плечи и хорошенько потрясти, чтобы привести мозги этой оторвы хоть в какой-то порядок. Но тем не менее он продолжал довольно спокойно задавать вопросы, и лишь сузившиеся зрачки выдавали его ярость.

— Если ты искала клеймо, то откуда знала, что Тригер носит его с собой? Или кто-то тебе подсказал? Кто? Кто тебе подсказал? — прикрикнул он на Анфису.

Она продолжала сидеть молча, но теперь просто тупо уставилась на него, словно впала в прострацию и не понимала, чего от нее хотят. Алексей щелкнул пальцами перед ее лицом.

Анфиса встрепенулась и посмотрела на него более осмысленно.

— Прямо так я тебе и рассказала! — протянула она высокомерно. — Не дождешься! Легаш вонючий!

— Прекрасно! Значит, не знаешь, что соврать! — усмехнулся Алексей. — Но почему все-таки ты решила, что это клеймо может меня заинтересовать? Откуда тебе известно, что на приисках воруют золото и переводят его в слитки?

— Про слитки Михаил сказал, — буркнула Анфиса и вдруг закричала, визгливо, с надрывом:

— Убирайся прочь» легаш ссученный! Ничего не скажу! Ничего не знаю! И про Тригера не знаю! И клеймо это долбаное в первый раз вижу!

— Уймись! — попытался урезонить ее Михаил.

Но она уже билась в истерике, как кликуша на паперти.

Визжала, колотилась головою о спинку дивана и стучала ногами об пол.

Алексей поднял с пола кувшин и вылил остатки воды на голову Анфисы. Она молниеносно смолкла и, не пытаясь смахнуть с лица струйки воды, испуганно посмотрела на него. Не проронив ни слова, Алексей развернулся и вышел из комнаты. И на пороге чуть не столкнулся с китайцем.

Тот, полусогнувшись, стоял за портьерой и оторопело таращился на Алексея.

— Ах ты, сучье племя! Шпионишь? — ухватив Линьцзы за шиворот, Алексей вознамерился отвесить ему вполне заслуженный пинок. Но китаец вдруг выпрямился и перехватил его за запястье. Сильные как клещи пальцы сжали руку Алексея. Губы китайца искривила злобная усмешка. Некоторое время они буравили друг друга глазами, словно вспомнили нежданно детскую игру в гляделки. Продолжалось это доли секунды. Узкие глаза Линь-цзы полыхнули огнем, и он вновь склонился в поклоне, льстиво улыбаясь. Но Алексей, перехвативший его руку повыше локтя, чтобы освободиться от захвата чужих пальцев, ощутил, как напряглись вдруг и мигом расслабились каменные на ощупь бугры мускулов.

— Капитана, не сердися! Капитана — шанго, Линьцзы — пу шанго! — забормотал китаец, кланяясь и отступая в глубь коридора. — Линь-цзы — шибко пу шанго!

— Смотри у меня! — крикнул ему вслед несколько ошеломленный Алексей. — Если еще раз тронешь Анфису — пеняй на себя!

— Хоросе, капитана, хоросе! — закивал головой, как болванчик, китаец. — Линь-цзы больсе не трогай мадама!