Талисман Белой Волчицы

— То-то, — произнес Алексей удовлетворенно и, остановившись на верхней ступеньке лестницы, погрозил ему тростью. — Все ребра переломаю в случае чего! — А потом вдруг окинул Линь-цзы испытующим взором. — Сдается мне, темнишь ты чего-то, мошенник? По-матушке ругаешься без акцента, а тут вроде как с десяток слов по-русски с трудом выговариваешь? — И, не дожидаясь ответа, сбежал по лестнице вниз. Хлопнула входная дверь. Китаец прислушался, выпрямился и, процедив без всякого намека на акцент: «Змееныш!» — подошел к лестнице и некоторое время всматривался вниз. Затем направился к спальне Анфисы. Откинув портьеру, он обвел пристальным взглядом коридор и вошел в комнату.

Глава 24

Четыре часа дня. Самая жара. Алексей с тоской посмотрел на извозчиков. Чтобы добраться до их стоянки, нужно перейти площадь, булыжники которой раскалились не меньше, чем песок в Сахаре. Да он и сам, похоже, растает сейчас, как пасхальная свечка… Он оглянулся на дом. Больше двух часов провел он в его стенах — и что в итоге? Чуть ли не пощечину заработал за недостойное поведение от самой милой девушки на свете да наслушался и насмотрелся мерзостей в покоях Анфисы. И на вершок даже не продвинулся в расследовании. Хотя как сказать, как ска-а-азать!

Алексей сбил шляпу на затылок и лихо крутанул трость, вспомнив о тех открытиях, которые сделал для себя совсем недавно. Он еще не мог судить, насколько они важны в его деле, но что-то подсказывало, что их не следует сбрасывать со счетов. А на досуге требуется хорошенько поразмыслить над некоторыми вещами и событиями, которые, того гляди, возьмут да сложатся в единую картинку, как складывалась, бывало, мозаика из детских кубиков.

— Алексей Дмитрич, — раздалось вдруг откуда-то сбоку.

Он повернул голову. Из-за будки сапожника, облепленной прошлогодними театральными афишами, выглядывал Ермашка в неизменном своем малахае и призывно махал рукой. — Сюда, сюда, Алексей Дмитрич!

Алексей провел взглядом по площади, затем столь же быстро и тщательно проверил, нет ли кого за спиной, и юркнул за сапожную будку.

— Что случилось?

— Егор Лукич послал, — сообщил торопливо Ермашка. — Просит вас немедленно в слободу прибыть. Он сегодня из Черной Речки возвернулся. Все-таки добил эту шалаву!

— Кого добил? — поперхнулся горячим воздухом Алексей. — Выражайся яснее.

Ермак отвел глаза.

— Дык я мало че знаю! Это все Егор Лукич…

Алексей понял, что от хитрого инородца вряд ли добьешься вразумительного ответа. Наверняка, шельмец, в курсе дела, но Егор не велел говорить, значит, будет молчать, словно рот ему смолой залили.

Алексей вновь поискал глазами извозчика. Того, что поближе. Но Ермашка поймал его взгляд.

— Я коня для вас привел, чтоб, значитца, быстрее. — Он посмотрел в небо, белесое от непомерной жары. — Верхамито прохладнее будет, чем в коляске.

Алексей посмотрел на свои светлые брюки и махнул рукой: переодеваться — только время терять…

Через полчаса они миновали гору, на которой Алексея чуть было не завалило камнями, а еще через полчаса спешились возле заводской конторы, где располагалась резиденция урядника — крохотная комната на первом этаже с отдельным входом. В ней с трудом помещался стол, несколько стульев и металлический несгораемый шкаф. В шкафу Егор хранил оружие: «наган», трехлинейку и шашку, а также казенные документы и вещественные доказательства. Тут же находил» временное пристанище мелкие вещи, реквизированные у местных жуликов до той поры, пока не отыщется хозяин. Рядом, за стенкой, располагалась арестантская — еще меньшая, похожая на чулан комнатенка с деревянным топчаном, круглой, обитой железом печью и зарешеченным окном.

— Что у тебя, Егор Лукич? — прямо с порога спросил Алексей. И лишь после этого ринулся к кувшину с водой.

По прежнему опыту он знал: теплой воды в кувшине Егор не держит.

— Напейтесь ужо, — произнес степенно Егор, но, судя по веселым чертикам, плясавшим у него в глазах, сообщение на этот раз было из разряда приятных.

Алексей торопливо проглотил кружку воды и уселся на стул. Заложив ногу за ногу, он снял шляпу и метнул ее на крюк, забитый у косяка аккурат над Ермашкой, присевшим на корточки у порога. Шляпа с первой попытки плотно села на крюк, правда, опасно качнулась, но не упала, как это бывало прежде с форменной фуражкой.

Алексей достал папиросу из портсигара, постучал гильзой о ноготь большого пальца, закурил и посмотрел на урядника:

— Рассказывай, Егор Лукич, вижу, не терпится тебе!

Егор хитровато прищурился, открыл дверку своего сейфа и достал рулон желтой в черную крапинку материи.

— Вот, смотрите, — произнес он, торжествуя. — Сарпинка[26]. Из того обоза, что по зиме жулики под лед спустили.

Оказывается, кое-что и себе оставили.

— Где ты это взял? — Алексей с удивлением посмотрел на урядника. — Ты точно знаешь, что ткань из того самого обоза?