Талисман для героя

– Меня зовут Джон, – представляется штатский. – От имени правительства США полковник Ричи Блэкмор выражает лучшим из лучших бойцам СССР искреннюю признательность, огромное восхищение, а также великую благодарность. Вы спасли жизнь воину США. Вы спасли Америку от ядерного удара! Вы уничтожили террористов и самое главное – вы ликвидировали главного террориста мира самого Удава Бен Драгона! Вся Америка рукоплещет вам! Полковник лично доложил о вас Президенту, и Президент желает вас видеть в Белом доме немедленно. Сейчас за вами прибудет спецборт и доставит вас в Вашингтон.

Мы тупо переглядываемся. Кожура пожимает плечами. Роман недоверчиво хмурится.

– Рядовой Валерий Назаров, – представляюсь я, вскидывая ладонь к каске. – Спасибо, но мы не можем принять ваше приглашение. Наш долг воина – охрана самолета. Это приказ нашего командования.

– Ваше командование скоро будет здесь. Они немного заблудились тут у нас. Мы их подобрали и полагаем, что они будут не против вашей поездки. А вот и они.

Перед самолетом приземляется вертолет «Ирокез». Из него выскакивает замполит и летчики.

– Товарищ старший лейтенант! Ваш приказ выполнен! Самолет в целости и сохранности! Вынуждены были принять бой. Потерь нет, повреждений техники нет, – доложил я.

Замполит стоит столбом и смотрит на нас, словно видит зеленых человечков с другой планеты. У летчиков тоже глаза на лбу.

Джон что-то негромко говорит замполиту. Тот тупо кивает, потом подходит к нам вплотную, жмет руку каждому.

– Молодцы, молодцы, – приговаривает шепотом, потом хватается за карман на штанах, выхватывает телефон и подносит его к уху.

– Да, товарищ полковник! Так точно, товарищ полковник!

Передает телефон мне!

– Здорово, сынок! – слышу знакомый голос полковника Зверева.

– Здравия желаю! – отвечаю.

– Ну, вы и молодцы там! Порадовали! Не посрамили честь советского воина! Орлы! Чудо – богатыри!

– Старались, товарищ полковник.

– Ну, все! До скорого возвращения! Сегодня бутылку водки за вас выпью без закуски! Привет лично от меня Президенту США!

Связь закончилась. Возвращаю телефон.

В небе слышен рев моторов. На посадочную полосу приземляется большой белый самолет.

Полковник, что-то говорит.

– За вами борт, – поясняет Джон. – Прошу!

Смотрю вопросительно на замполита. Тот кивает.

Закидываю автомат на плечо.

– Ноу, ноу, – мотает головой полковник. – Сорри.

– Вам надо оставить оружие и боеприпасы, – говорит Джон.

– Еще чего! – ухмыляюсь я.

– Извините, но у вас нет разрешения в соответствии с законом США на свободное ношение оружия, – поясняет Джон. – Закон, есть закон.

– Мы можем оставить оружие только по приказу своего командира, – решительно возражаю я.

– Сдайте оружие, бойцы, – говорит замполит. – Да и бронежилеты с касками тоже снимите. Надо показать свое искреннее миролюбие перед Президентом США.

Складываем автоматы возле трапа вместе с запасными рожками и гранатами, снимаем бронежилеты и каски.

– Плиз! – полковник показывает рукой на самолет.

Направляемся к трапу в сопровождении полковника и Джона. На ступенях оборачиваюсь на советский борт. Машу ему рукой. Мне в этот миг показалось, что на его крыльях мигнули огоньки.

Заходим в самолет.

Шикарный салон. Широкие иллюминаторы. Мягкие кресла. Стол. Тут же портативный бар. На столе бутылка виски и рюмки.

Садимся.

Полковник открывает бутылку, разливает виски по рюмкам и что-то торжественно говорит.

– За дружбу американского и советского народов, – переводит Джон.

За такое нельзя не выпить. Виски приятно обжигает горло.

Полковник снова наполняет рюмки, и мы пьем на этот раз за здоровье Президента США и Генерального секретаря ЦК КПСС.

– Ол райт! Ол райт! – кивает полковник и опять наклоняет бутылку.

– Я тут хочу сказать, – решительно произносит Кожура. – Я хочу сказать, что наш создатель подарил нам всем эту землю не для войн, не для того, чтобы люди убивали, не для того, чтобы на этой земле лилась кровь. Он подарил нам эту землю, чтобы все люди на ней были счастливы, жили в мире и согласии, чтобы каждый человек был счастлив, жил без страха за завтрашний день, был уверен в своем будущем и был спокоен за своих детей и внуков. Я хочу мира и процветания для всех людей на планете Земля.

– Ол райт! Ол райт! – восклицает полковник, так, будто без перевода понимает все, что сказал Кожура и наполняет рюмки.

Бутылка пустеет, и полковник достает из бара вторую.

– Сенькью. Ноу, ноу, – мотает головой Кожура, и что-то пытается сказать на английском.

– О, иес, – кивает полковник и возвращает бутылку в бар.

– Что он сказал? – спрашиваю я Джона.

– Его английский желает много лучшего, – усмехается тот. – Но я так понял, что ваш соратник заявил, что должен предстать перед Президентом Соединенных Штатов со светлой головой, потому что желает ему сказать очень многое.

Я и Роман вопросительно смотрим на Кожуру.

– Да, я хочу поговорить с Президентом и обсудить с ним многие вопросы мировых проблем на трезвую голову, – заявляет тот с гордым видом.

– Толик, ты в своем уме? – Роман нарочито таращит глаза. – Тебе лучше молчать. Иначе ты по дурости своей развяжешь третью мировую войну.