Талисман для героя

– Я хочу предотвратить третью мировую войну, – нагло заявляет Кожура.

– Ты пьяный сумасшедший.

– Сам дурак.

– Заткнитесь вы оба, – одергиваю я их и чтобы увести разговор в сторону прошу Джона рассказать, что-нибудь об Америке.

– О, да! – охотно отзывается он на мою просьбу и начинает свой рассказ издалека о тех далеких исторических временах, когда отважные отряды переселенцев пересекали горы и прерии, стремясь на дикий запад за лучшей жизнью.

Я смотрю в иллюминатор. Самолет взлетел и оставил позади дым битвы, в которой мы победили.

* * *

Америка плывет внизу среди редких облаков. Наш путь от солнца навстречу ночи. Проходит немного времени, и земля внизу медленно утопает в синем густеющем сумраке. Постепенно всё там погружается в сплошную темень, и только россыпи множества огней больших и малых городов, будто отражения звезд на небе сигналят о присутствии в этой тьме миллионов человеческих жизней.

На столе остатки ужина, который нам доставили с приветливыми улыбками две стройных дамы в синих юбочках и белых блузках с прическами а-ля Мерилин Монро.

Доставили и удалились куда-то в хвост самолета.

Летим молча. Утомились от всех этих событий, и сил на разговоры нет. Полковник клюет носом и время от времени гордо вскидывает голову. Так он борется со сном. Похоже, что желает показать советским воинам, какой он стойкий оловянный солдатик. Джон, уже в который раз лениво перелистывает с начала до конца какой-то журнал. Кожура сидит и тупо смотрит перед собой, Роман изредка прикладывается к тарелке с креветками, а я просто смотрю в иллюминатор.

Там из темноты под крылом самолета медленно проявляется море огней.

Джон наконец-то оставил в покое журнал, положил его на стол, посмотрел на часы и бросил взгляд в иллюминатор.

– Прибываем, – сообщил он. – Под нами столица Америки.

Море огней ширится. Я уже вижу освещенные улицы, дома, автомобили, но самолет кренится на заворот, и столица остается в стороне.

Приземляемся.

Я полагал, что нас поведут через здание аэропорта, потом повезут по ночному городу на авто, и мы увидим ночную жизнь американской столицы, но мои надежды не оправдались.

Мы вышли на трап. Вдали светится огнями здание аэровокзала со множеством самолетов, а прямо перед нами крутит лопастями вертолет с открытой бортовой дверью.

– Это президентский борт, – пояснил нам Джон. – Добро пожаловать.

Перед трапом топчется бодренький индивид в синем костюме, весь такой гладкий и опрятный, похожий на манекен.

– Хэллоу! – приветливо машет он нам рукой и при сходе нас с трапа жмет каждому руку. Что-то оживленно говорит.

– Это помощник Президента Ричард Барли, – поясняет нам Джон. – От имени Президента он рад приветствовать вас и просит пройти на борт.

Устраиваемся внутри вертушки. Озираемся. Тут комфортно и просторно. В салоне широкие обзорные окна.

– Интересно, да? – усмехается Джон. – Эти мягкие кресла из кожи крокодила впервые в истории придавлены задницами советских солдат. Да и я здесь тоже не бывал, впрочем, как полагаю, и полковник Блэкмор.

Он наклоняется к полковнику и что-то ему говорит. Тот мотает головой.

– Он тоже не бывал, – сообщает нам Джон. – И теперь очень горд оказанным доверим со стороны Президента и лично вам, за тот поворот судьбы, в котором он имеет честь принимать участие благодаря опять же вам.

– Не надо оваций, – небрежно отмахивается Кожура. – Мы скромные бойцы.

Вертолет отрывается от земли.

Летим низко. Под нами одна за другой проплывают улицы, освещенные фонарями с невысокими домиками. По улицам катят редкие автомобили.

Пересекаем реку. За ней дома немного повыше. На улицах видны цветные огни реклам.

Ричард Барли, что-то говорит по-своему, разводя руками.

– Как вам нравится Вашингтон? – переводит Джон.

– Нормальный город, – кивает Роман.

– А где небоскребы? – возмущенно спрашивает Кожура.

– Небоскребов тут нет. В столице США издавна запрещено строить здания выше купола Капитолия, – поясняет Джон.

– Вот, черт! Какая же это столица Америки! – презрительно хмыкает Кожура. – Небоскребов тут нет. Смотреть не на что. Деревня какая-то!

– Заткнись, идиот, – бормочет ему на ухо Роман.

Вертолет закладывает вираж. Вдали справа виднеется освещенный купол Капитолия. Слева по борту проплывает Монумент Вашингтона.

А вот и сам Белый дом. Он ярко освещен. Перед его входом на широкой поляне десятки людей.

Вертолет снижается и мягко касается полозьями ровного газона.

Бортовая дверь открывается, мы выходим и жмуримся от ярких вспышек фотокамер. Здесь десятки фото и телерепортеров напирают на цепь из полицейских, а те едва сдерживают их.

Мистер Барли широко повел рукой, что-то выговаривая при этом.

– Добро пожаловать в сердце Америки. Президент ожидает вас, – перевел Джон.

Мы взошли на высокое крыльцо, сопровождаемые вспышками фотокамер и проникли в это сердце Америки через двери, предусмотрительно распахнутые перед нами какими-то двумя людьми в ослепительно белых костюмах.

За дверями на нас обрушился яркий свет вестибюля.