Talk to me (Поговори со мной) (СИ)

Я отвлекаюсь от разглядывания комнаты только, когда чувствую, что Драко слишком крепко сомкнул пальцы вокруг моей ладони. Руки дрожат, и та, что не держит мою, сжата в кулак. Взгляд Принца стеклянный, неподвижный, только правое веко слегка подергивается. Посмотрев туда, куда глядит он, я понимаю, что есть от чего замереть: в центре круга, образованного волшебниками (Пожирателями, не иначе) стоят совсем еще юный, шестнадцатилетний Драко и…он. Волдеморт. В документах, что привез мне Наставник, нет его колдографий, но описания вполне себе достаточно. Бледное, даже какое-то синевато-серое, похожее на змеиное, лицо с двумя прорезями вместо ноздрей, тонкими, плохо просматриваемыми губами и красными, налитыми кровью глазами с вертикальными зрачками.

От одного взгляда на это чудовище в темной мантии, волочащейся по полу, мне хочется заорать во все горло, перекинуться и бежать отсюда со всех своих волчьих ног. А вот юный Драко стоит посреди комнаты рядом с монстром, и в живых серых глазах я вижу... энтузиазм? Да, напополам с жаждой мести. Оба волшебника, юный и его старшая копия, часто неровно дышат.

– Ну, Драко… ты готов? – шипит… змееподобный маг. Теперь я, кажется, понимаю, почему Рон не называет его по имени, да и мой сероглазый Принц во время наших длительных бесед на диване не говорил ничего, кроме «Темный Лорд». Это просто страшно. Называя его иначе, они отгораживаются от того ужаса, который он им вселяет.

Юноша бледен почти так же, как сам Темный Лорд, но головой все же коротко кивает. Мой Драко дергается чуть вперед, словно ему хочется остановить церемонию, помешать себе молодому сделать непоправимую ошибку, стереть змею с предплечья и забыть об этом кошмаре. По выражению лица Нарциссы я вижу – она хочет ровно того же. Она смотрит на сына с той болью в глазах, с какой моя мать приняла твердое решение дочери выйти замуж в семнадцать, объективно считая, что я сломаю себе жизнь.

– Хорошо, – снова шипит Лорд, и мне кажется, будто он сейчас превратится в удава и задушит юношу в кольцах своих мускулов.

Медленно он обходит вокруг Драко, оценивая его взглядом. Потом неспешно берет бледную руку с невозможно красивыми пальцами и скользящим движением оголяет предплечье. Змея, не иначе, змея настолько, насколько это еще позволяет ему остаться человекоподобным. Темный Лорд откидывает рукава мешающей мантии и поднимает палочку.

В тишине особенно хорошо слышно, как у моего Драко еще больше ускоряется дыхание и сердцебиение. Теперь дрожат и сжатые желваки, а расширенные зрачки почти полностью перекрывают дымчато-серые радужки. Не держи я его руку, Принц бы уже давно бросился к змееподобному магу, который несколькими изящными движениями рисует невидимую пока татуировку. Когда он отнимает палочку от бледной кожи, молодой Драко значительно расслабляется, а вот тот, что стоит рядом со мной…

Зал пронзает высокочастотный крик, когда Лорд резко вонзает палочку в предплечье юноши. Но крови нет, потому что дерево не проткнуло кожу. Только сдавливаемый вопль, победная улыбка, венчающая разрез рта монстра, вмиг потемневшая татуировка и слезы… катятся по щекам троих в этой комнате – Нарциссы и Драко. Обоих Драко. Бежать… бежать отсюда…

Мой спутник в путешествии по воспоминаниям будто прирос к полу и трясется сильнее листьев на приморском ветру. Крик юного Драко еще звенит в ушах, когда я тяну Драко повзрослевшего за собой, в реальный мир. Реальный мир… тот мир, увы, тоже был далеко не сном.

В доме огонь тихо и тепло потрескивает в камине, но рука Принца, сжимающая мою ладонь, холодная, словно лед.

– Драко, – зову его и трясу за плечо. – Драко!

Никакой реакции. По-прежнему дрожит, закрыв глаза. Я встаю на колени и перекидываю одну ногу через него.

– Драко! – уже буквально кричу, гладя посеревшую кожу на лице. Не стоило, ох, не стоило нам окунаться в это… А все мое идиотское любопытство! Он внезапно распахивает глаза и смотрит совершенно безумным взглядом. – Все хорошо, все хорошо, – пытаюсь успокоить его я. – Ты выдержал. Ты все выдержал, – глажу кожу, стирая слезы, и как-то неосознанно целую его в щеку. Потом отрываюсь и снова смотрю в глаза. Зрачки чуть уменьшились, да и дыхание не такое бешенное. Еще один поцелуй, уже в другую щеку. Он делает глубокий вдох и нервно сглатывает. Смотрит спокойно и немного ослабляет хватку на руку. Отпустило, слава Перуну.