Там чудеса

– Чего ты хочешь? – прямо спросила Фира, подавив рвущиеся наружу возражения.

Далось это тяжко, через боль прикушенного языка и железный привкус крови во рту, но если поддаться, если начать спор, то брат точно утвердится в своих нелепых домыслах, еще и по округе разнесет.

Она и Руслан, помилуйте!

– Чего хочу? – Фарлаф поправил ворот длинной черной котты, плечом к стене прислонился и наигранно пальцем по подбородку постучал. – Дай-ка подумать… поболтать с сестрой? Нет, в такое даже ты не поверишь. Может, узнать, отчего ж не помогла по-родственному княжну заполучить? Вот это уже ближе к истине.

– Ты ждал помощи? – нахмурилась Фира. – Почему не попросил?

Не то чтобы она стала бы к нему Людмилу подталкивать, но неужто Фарлаф и впрямь считал, что она сама желания его угадает?

– Честно? Полагал, что и без ведьмы справлюсь. Да ты погляди на них!

Он распрямился вдруг, Фиру к себе подтянул, спиной к груди прижал и, обхватив рукой за плечи, склонился к самому ее уху.

Противно, жарко.

– Погляди… Вон там, на углу, хан степной сидит. Жрет, улыбается, а в глазах бесы…

Фира уже видела степняка. Стройного, смешливого, чернокудрого. И не было в его узких раскосых глазах никакой скверны, только веселье затаенное, словно каждый миг жизни для него – что этот пир.

– Не рад он поражению, как бы ни скалил зубы, – шептал меж тем Фарлаф. – А я знал, что не быть ему здесь женихом. Степь, подумай только! У них там и дома, наверное, из соломы, разве войдет в такой княжна?

«Чушь…»

Фира снова язык прикусила, и ее тут же развернули к другому краю стола. О ком пойдет речь, стало ясно сразу: уж больно выделялся этот гость и внешностью, и хмурым видом. Огромный, даже крупнее Третьяка, асшини тоже был черноволос, но прямые пряди блестящим шелком стекали по плечам и спине, а на щеке, под левым темным глазом, узор вился, под кожу чернилами вбитый.

– А этот дикарь куда бы ее привел? В пещеру? – вопрошал Фарлаф, похоже, знакомый с бытом иных народов лишь по нянькиным страшилкам. – Ну и уж конечно я и представить не мог, что княжне приглянется рыбак. Недооценил. Видно, есть в нем что-то, раз даже твое гнилое сердце не выдержало.

«Не рыбак – князь», – могла бы сказать Фира, но вновь не стала домыслы его подкармливать и растить. Да и с чего ей защищать Руслана, когда даже за свое «гнилое сердце» нет мочи сражаться?

Потому она лишь плечами дернула, не ожидая легкой свободы, но брат внезапно отступил.

– Пустое это все, – пробормотала Фира, не оглядываясь, но чувствуя, что он так и стоит позади, давит, властвует. – Ты не попросил, я не помогла, обряд свершен, так что ж теперь?

– О, теперь… теперь, сестрица, радостные вести…

Фарлаф огладил ее руку, от плеча до запястья, и вслед за пальцами его, презрев жару, морозные мурашки пробежали. Затем вложил в ладонь Фиры что-то маленькое, холодное, и с силой сжал ее кулак.

– Отец велел привезти либо княжну, либо… тебя. Так что собирайся домой, Дельфира.

Весь дух ушел на то, чтобы не вскрикнуть и не отбросить подарок; наверное, потому вторая рука ослабела, и гусли на пол упали. Звякнули, треснули, на две части развалились. Фира пялилась на них бездумно пару мгновений, даже не испугавшись, что кто-то обернется к ней, привлеченный шумом.

Затем поняла, что брата за спиной больше нет.

Не было ни прощаний, ни удаляющихся шагов, просто дышать стало легче и шум в голове затих. Зато тело забилось дрожью.

«Нет, нет, нет… я не нужна… они не могут…»

Но они могли.

И брат, и отец, и Творец, который дотянулся до нее даже из самого Луара и теперь через крошечный серебряный крестик прожигал грязную ведьмину ладонь до самой кости.

По крайней мере, так казалось, и Фира никак не решалась разжать пальцы, посмотреть…

– Эй, принцесса, ты же сплясать со мной грозилась! – громыхнул поблизости голос Третьяка, и она встрепенулась.

Искать его глазами не стала, наоборот, бросилась прочь от звука, от всех звуков сразу, к дверям, да не на улицу получилось, а в сумрачную тихую сень, длинную и как стрела прямую. В дальнем ее конце мерцал свет палаты главной, теперь, верно, спасительно безлюдной.

Но стоило сделать лишь несколько шагов, как именно с той стороны появился человек. Очертания его размывались, сливались с тенью, но подумалось, что с пивом дурак перестарался – вот как его мотает от стены к стене, а он знай себе отталкивается от одной да от другой, все пытаясь посередке удержаться.

Фира едва не рассмеялась, на миг о бедах своих забыв, а потом он приблизился, шагнул в мутный желтый круг от единственного сенного светоча… и она сама пошатнулась.

Прошептала:

– Руслан.

Руку к нему протянула, но тут же отдернула – таким злобным было лицо южного князя.

Злобным и залитым кровью.

– Ты… тварь… – просипел он, – что ты с ней… сделала?

И без чувств рухнул прямо к ногам Фиры.

Глава V