Там, где я тебя нашел (СИ)

Люциус многозначительно посмотрел на нее, и она открыла рот, чтобы уточнить, но замолкла, когда его взгляд опустился на ее губы. Она поняла, что он имел в виду. Еще в середине недели они перевели свое общение в более неформальное, перейдя на «ты», но вот сейчас, стоя перед ним, она совсем растерялась. А когда он обворожительно ей улыбнулся, все мысли и вовсе вылетели у нее из головы.

— Начнем сначала?

— Привет, — расплылась в ответной улыбке Грейнджер.

— Привет, — негромко отозвался он, обегая взглядом ее лицо, словно пытался насладиться тем, что видит сейчас.

Очень медленно Офлам подался вперед, склоняясь к ней.

У нее перехватило дыхание. Гермиона неосознанно тоже потянулась к нему, приоткрыв губы, но, к ее удивлению, Люциус поцеловал ее в щеку, рядом с уголком губ, задержавшись на пару секунд. Прикосновение было легким и дразнящим, и Грейнджер едва сдержала разочарованный выдох. Но он быстро взял сумку из ее рук, и они пошли к машине.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал Люциус, глядя перед собой, отъезжая от подъездной дорожки. Гермиона даже рот приоткрыла от удивления. Комплименты для нее всегда были редкостью, и обычно она смущалась, когда слышала что-то приятное в свой адрес. Но здесь и сейчас она поверила ему. И почувствовала, что на душе становится теплее.

— Спасибо, Люциус, — ответила она, довольно улыбнувшись и поудобнее располагаясь в кресле, бросила на Офлама игривый взгляд и, сверкнув глазами, добавила: — Ты тоже.

Гермиона увидела, как уголок его губы дернулся вверх, но Люциус не отрывал взгляда от дороги. Движение было интенсивным, и она не хотела его отвлекать, настроившись просто наслаждаться присутствием этого так странно на нее влияющего мужчины и удобным салоном дорогого автомобиля. Но Люциус заговорил сам, продолжая смотреть вперед.

— Плохая ночь? — ровным тоном спросил он, в нем не было озабоченности, лишь легкий интерес, словно он просто решил заполнить тишину.

Гермиона видела себя в зеркале и знала о глубоких тенях, что залегли под глазами. Поэтому его замечание не было для нее новостью, но она была поражена, что Офлам их заметил, учитывая, что сделал ей комплимент несколько минут назад.

— Так я выгляжу плохо или прекрасно? — засмеявшись, спросила Грейнджер, поддразнив его, и Люциус повернул к ней голову, делая вид, что внимательно осматривает ее.

— Ты очаровательная, — вынес он вердикт, отворачиваясь, — даже когда не выспалась.

Гермиона закусила губу, чувствуя, как сердце бешено стучит в груди, она желала еще насладиться этими повисшими в воздухе словами, но Люциус снова спросил:

— Так все же: плохая ночь или?..

— Плохая неделя, — ответила Гермиона, невольно нахмурившись. — Пришлось много работать.

Она показательно содрогнулась и, желая перевести тему, пока он не начал расспрашивать ее, чем же ее так загрузили на госслужбе, поинтересовалась:

— Как дела компании после выставки? Она оказалось полезной?

Это сработало, Люциус начал рассказывать ей о последних новостях, оперируя какими-то сложными терминами, и Гермиона погрузилась в поток его голоса, с удовольствием рассматривая мужской профиль и руки с длинными пальцами, что крутили руль. Она даже поймала себя на том, что действительно любуется им. Был это Люциус Малфой или Люциус Офлам, она пока не разобралась, но этот мужчина определенно не был тем, кого она знала во времена учебы в Хогвартсе. Не только внешне — он отличался кардинально. То, что она испытывала рядом с ним, то, как он влиял на нее… эти сила, власть, пленительная улыбка и пронзительный взгляд… Все было иначе.

Настолько иначе, что она позволила себе наслаждаться. По-настоящему, без притворства. Его общением, близостью, тем, как он вторгался в ее личное пространство. Это будоражило кровь и наталкивало на мысли о большем. Она не должна была думать об этом, но взгляд против воли соскальзывал к его красиво очерченным губам, и Гермиона вдруг задалась вопросом — он поцелует ее сегодня?

— Гермиона? — голос Люциуса вырвал ее из мыслей, и она вздрогнула. Он усмехнулся. — Задумалась?

— Да, прости, — голос Гермионы чуть охрип.

Она смущенно откашлялась и выпрямилась, осознав, что машина стоит перед огромным особняком георгианского стиля, с белоснежным фасадом и светло-коричневой крышей. Его величественная сдержанность, с которой он возвышался над ними, притягивала взгляд, и Гермиона только и смогла вымолвить:

— Вау…

— Тебе нравится, да? — поддразнил ее Люциус, заглушая мотор и выходя из машины.

Он открыл ей дверь и протянул ей руку. Гермиона все крутила головой рассматривая величественный, шикарный фасад и просторный двор с огромной клумбой и фонтаном посередине.

— Мне нравится, — согласилась она, переводя на него взгляд. — Очень красиво, Люциус.

— Уверен, задний двор понравится тебе не меньше, — заверил ее Офлам и захлопнул дверь с ее стороны, взял сумку и, приобняв Гермиону за талию, уверенно повел внутрь.