Там, где кончается путь (СИ)

Эй, чувак, харе стрелять, лучше дай поспать!

(Мария «Кейджера» Горячева — Монолитная)

— Сюда, — мы покинули технические помещения, в которых столкнулись с кровососами, и оказались в еще одном широком и плавно скругляющемся коридоре. Главным его отличием от туннеля, в который мы попали, спустившись на нижний уровень катакомб, было отсутствие «Холодцов». Хотя, как сказал Воробей, здесь есть и ярусы, которые расположены глубже — однако сейчас они затоплены.

Темнота туннелей и технических помещения казалась глухой, непроглядной и зловещей. Но то, что могло в ней скрываться, было еще страшней. Нам нужно было найти относительно безопасное место и остановиться на привал. Я отлично понимал это, и, думаю, мои спутники — тоже. Это был слишком длинный день, слишком много событий. Мы чересчур измотаны — и физически, и морально. А это значит, ввяжись мы в очередной бой — и нам придется несладко. Как минимум сильно ухудшится скорость реакции.

— Переночуем в тайнике Стрелка — если там, конечно, не завелась какая-нибудь хрень, — проводник словно прочел мои мысли. — Это достаточно защищенное место, а нам нужен отдых. Хватит нам по подвалам шастать, да и наверх сейчас не вылезешь — судя по времени, солнце уже садится.

— А хозяев тайника не принесет? — Меченый отбарабанил пальцами по стене незатейливый ритм. — Сомневаюсь, что они обрадуются чужакам.

Воробей на секунду обернулся, покривив губы в мрачной усмешке:

— Это вряд ли. Нет теперь группы Стрелка. К тому же, тайник уже перестал быть тайником — по крайней мере, для группы Шрама. А группу раскидало по всей Зоне — кто там был, Клык, Призрак, еще какие-то сталкеры. Только нет их теперь.

«Да нет, дружище, ты врешь», — неожиданно отчетливо понял я. Вспомнил Клыка, с которым несколько раз беседовал — он обмолвился, что когда-то состоял в группе Стрелка. Тот самый Клык? И ведь он тоже упоминал Призрака.

Это могло означать только одно: Воробей знает о группе Стрелка и о самом Стрелке не так уж мало — но по каким-то причинам не говорит об этом. Нет, я не собирался наглядно обличать товарища перед обманутым Меченым, но дал себе слово вызнать у Воробья все, что он об этом знает. И узнать, почему он сейчас молчит об этом.

Потом я вспомнил последний разговор с Клыком — тот рассказал, что ему пришлось инсценировать свою смерть. Может, дело в этом? Может, поэтому молчит Воробей?

Еще одна загадка. И проблема в том, что я не смогу успокоиться, пока не найду ответы на все накопившиеся вопросы. В том числе и на два главных вопроса, те самые, что задал мне Шрам: как и почему я здесь оказался? И третий вопрос — что делать дальше? Вот так продолжать сталкерствовать — или искать способ вернуться в Нью-Йорк? Все равно пока что я не смог найти ни одной зацепки. Даже не пытался найти, если честно. Потому что я не знаю, что искать.

Однако пытаться вернуться было не лучшей идеей. Сомневаюсь, что Черный Дозор и ГЕНТЕК оставят меня в покое. А я потерял большую часть своих способностей — и тоже до сих пор не знаю, почему, — и без возможности регенерировать и изменять внешность я стану легкой добычей.

Хм… действительно ли не могу?

— Эй, — негромко окликнул я товарищей, — убедительно прошу не расстреливать.

Я сосредоточился на образе добитой мной жертвы кровососов. Почему именно на этом бедолаге? Наверно, вместе с чужими воспоминаниями я получил и часть тканей — все же произошедшее больше напоминало частичное поглощение, чем какую-нибудь телепатию.

Я представил, как принимаю облик свободовца — как всегда, когда нужно было сменить внешность. И с трудом сдержал ликующий возглас — мое тело окутала сеть черно-красных жгутов биомассы, а затем… затем они исчезли, и я увидел зеленые камуфляжные рукава и перчатки без пальцев. На моих руках перчаток не было, значит… получилось?

Я оглядел себя, насколько это было возможно. Определенно, теперь на мне красовалась форма «Свободы», а еще, кажется, я стал выше ростом.

Воробей и Меченый смотрели на меня так, будто я только что на их глазах одним щелчком уронил небоскреб, или вдруг внезапно оброс густой шерстью с головы до пят.

— Хрена се маскировка! — присвистнул проводник, прихлопывая челюсть на место. — Сань, ты точь-в-точь как тот покойник выглядишь. Это — то самое, про что ты рассказывал, да?

Я кивнул и вновь принял свой облик. Удача в этом «эксперименте» приободрила меня — значит, еще не все потеряно. Ведь кое-какие способности у меня еще остались. А, стало быть, у меня есть еще возможность вернуться. Но сначала я должен узнать, как и зачем здесь оказался.

— Ладно, хватит маскарада, — решил Воробей. — Идемте уже, пока не захрапели прямо здесь. До тайника, по счастью, недалеко.

Мы прошли еще метров сто, когда проводник остановил нас:

— Так, стоп машина, — он кивнул на широкую круглую трубу в стене. — Стойте здесь, я проверю тайник.

В глубине трубы я разглядел скобы лестницы.

— Странный тайник, — заметил Меченый, не спуская глаз с темного туннеля. Я уже заметил, что товарищ был готов к атаке в любую минуту. — Даже не замаскирован.