Там, где молчат цикады (СИ)

— В любом случае, — продолжила женщина, — мы зафиксировали одно сломанное ребро, значительную гематому на пояснице, ушиб кисти и незначительные ссадины. Вы на удивление живучи. — Словно выстрелом в лоб, добавила та.

— Паразитов действительно тяжело извести. — Едко усмехнулась я, теребя нитку, выскочившую из бинта.

— Вы, деточка, паразитов еще не видели. — С удивительной теплотой ответила женщина, на что я кратко на нее покосилась.

— У меня болят зубы и челюсть. — Я перевела тему.

— Еще бы не болели. — Усмехнулась та, под суровый взгляд Ичиго. Я медленно закрыла глаза, выдыхая тяжелый воздух:

— Мне жаль. — Обратилась я к пустоте, зная, что мне вовсе не жаль того ублюдка и его мерзкого носа.

— Ты защищалась. — Внезапно ответила Ичиго. — Если вы закончили, — она обратилась к врачу, — не могли бы вы оставить нас?

— Да, конечно. Я зайду позже. — Встрепенулась женщина, поспешив удалиться. Как только дверь отозвалась щелчком, Ичиго обмякла в кресле.

— Неожиданно, конечно, обернулась ситуация. Я просила тебя не убивать отца, а потом сама же его прикончила. — Девушка как-то странно засмеялась, сквозь закрытое ладонью лицо.

— Тебе ничего не оставалось. — Сухо ответила я, даже не пытаясь утешить. Все-таки часть меня еще не насладилась тем, что произошло.

— Дело в другом. Каждый из них, будь то отец, Масаши, Такано… все они держали меня за дуру, за вещь, за красивую куклу. Даже в грош не ставили…

Я усмехнулась, скорчившись от резкого укола под грудью:

— Добро пожаловать в мой мир. Только тебя, Ичиго, не шантажировали при каждом удобном случае, не заставляли страдать, убивая близких и не имели, если ты поняла, о чем я, по личному хотению. Тебя лишь не подпускали к власти, ограничивая в знаниях.

Девушка виновато смолкла.

— Мне не нужна твоя жалость. — Поспешно добавила я. — Этим ничего не вернешь. Тем более, я сама виновна в своих действиях. Поспешила и вот результат… Теперь оставшуюся жизнь буду расплачиваться за опрометчивый поступок.

— Знаешь, я… мне правда жаль, что я тогда наговорила про твою тётю. Я разузнала, что произошло на самом деле… — Лицо Ичиго посерело.

Я невольно выпрямилась, сжав края одеяла.

— Мой отец лично… — У девушки дрогнул голос. — Прости, мне очень жаль.

— Говори. — Голос стал пеплом. Внутри все замерло, даже дыхание стало мертвенно-тихим.

— Отец был тогда с ней… Он был ее последним… — Девушка подняла на меня пустые глаза. — Клиентом.

Дышать стало почти невыносимо. Они забрали у меня все. Жестоко. Бесчеловечно.

— Томико? — По комнате эхом разнесся дрожащий голос Ичиго. — Что мне сделать? Мне правда жаль…

— Уйди. — Хрипло прошептала я, бездумно пялясь в одеяло. — Просто уйди.

— Но…

— Черт возьми, Ичиго, хоть раз в своей гребанной жизни засунь гордость в задницу, и выйди из долбанной комнаты! — Голос сорвался на крик.

Когда вокруг никого не осталось, я закричала. Я вопила так долго, пока голова снова не заболела. Из глаз посыпались слезы отчаяния и горя. Наконец осознав огромную ошибку, которая перечеркнула жизнь двум самым дорогим людям, но по несчастью сохранила мою, внутри что-то оборвалось. Это не было похоже на то, когда ломается кость или старая дощечка. Этот звук сродни землетрясению пронесся под черепом, моментально сковывая разум льдом. Мир приобрел серость. Звуки стали глухими, а я превратилась в мерзкую оболочку, которую так и не смогли уничтожить. Мозг налился свинцом, глаза остекленели.

Не только Арэта оказался чудовищем…

Им была и я.

***

Кику и Джун с нашей последней встречи больше не появлялись. По словам Рюске, они обе вернулись к своим обязанностям в Киото. Джун даже пришлось выписаться раньше положенного срока. Из-за внутренних разногласий клана, в которые я особенно не хотела лезть, стало понятно, ско́лько проблем предстоит решить Ичиго и ее подопечным. Я же, пока все трудились, восстанавливая былое процветание, целыми днями находилась в выделенной мне комнате. Раньше меня заботило, что приходилось кочевать по разным местам, что комнат в моей жизни было куда больше, чем приятных воспоминаний. Сейчас стало откровенно наплевать. Монстру

вообще не положено иметь комнату, кровать и удобства. Каори, наверное, себе места не находит от горя, пока я нежусь в шелковых подушках.

Эта мысль иглой залетела в голову.

Я подскочила на постели, скидывая все подушки и одеяла на пол.

Не заслуживаю.

Не заслуживаю.

Не заслуживаю.

Отросшие ногти впились в кожу головы. Почти зажившие раны заныли, напоминая о своем существовании. Бинты все еще не разрешали снимать, но меня уже предостерегли о возможных шрамах от стяжек. Но и на это было плевать.

Я даже шрамов не заслужила.

В дверь тихо постучали, но ждать моего разрешения никто не стал.

Во тьму ворвалась полоска света.

— Проветривай хоть иногда. — Брезгливо возмутилась Ичиго, спотыкаясь о подушку. — Долго еще здесь собираешься сидеть?

— Не знаю. — Бесцветно ответила я, щурясь от света включенной лампы.

Девушка села рядом со мной, зажав руки между коленями. Ей было неловко.

— У тебя есть какие-то планы на дальнейшую жизнь? — Ее голос приобрел нотки серьезности.

— Не знаю. — Только и ответила я.