Там, где обитают куклы...

За разговором, они отошли достаточно далеко. Пляж был пустынен. Исчезли даже немногочисленные любители вечерних купаний из числа туристов и севера. «Элис…» — Ральф снова обнял ее и теперь она не сопростивлялась этому, — «Давай не будем думать о плохом… Я так по тебе соскучился!» «Да как я могу не думать об этом!» — восликнула она, удивляясь его спокойствию — «Неужели ты не понял до сих пор, что все это — звенья одной цепи! И этот грузовик, будь он неладен, и медузы, прилепившиеся к вашему Генри и автобус, взявшийся неизвестно откуда, как раз в тот же день… И этот Хесус, о котором никто хорошего слова сказать не может…»

Они шли вобнимку и дорожки следов сблизились. «Я хочу надеяться, что все обойдется… Но вот как-то мне неспокойно на душе…» — Алисия повернулась к нему лицом, глядя из-под руки. «Элис, все будет хорошо… Во всяком случае — у тебя…» — Ральф старался держаться уверенно, но охрипший голос его все-таки выдал. «Ты-то сам в этом уверен?» — снисходительно спросила она — «Ладно, ты стараешься успокоить меня, но себя самого зачем обманывать?!». «Хотелось бы…» — подал плечами Толстый.

«Я знаю, ты довольно скоро уедешь…» — вдруг произнесла она и в её голосе просквозила неподдельная горечь, — «И вряд ли ты вернешься сюда снова… Я уже не говорю, чтобы ты вернулся ко мне… Хотя бы сюда… Еще раз… Да и мне не жить в вашей Англии… Ты ведь меня с собой не заберешь…» Алисия замолчала, думая о своем и собираясь с силами. «Я это как-нибудь переживу, как бы плохо мне не было…» — голос ее предательски дрогнул, — «Но я все же хочу… Чтобы ты уехал отсюда живым… В свою Англию…» — в её глазах снова заблестели слезы. «Элис, не спеши меня хоронить! Я к тебе здорово привязался за это время и, вероятно, более, чем привязался…» — Ральф, взяв обеими руками за талию, развернул ее к себе — «Ты ведь сама со мной, или ко мне не поедешь… Но возможно мы на эту тему еще поговорим… И потом, я еще никуда не уезжаю…»

Он прижал ее к себе покрепче — «Теперь ты не вырвешься!» «Я и не хочу вырываться… Поцелуй меня…» — она обхватила руками его шею и, притянув поближе голову, стала целовать его лицо. «Нет, не так… ты целуешь…» — Ральф слегка отстранил ее. «Нужно вот так…» — он соединил свои губы и её. Алисия, прижавшись к нему еще плотнее, тяжело задышала — «Как я по тебе соскучилась…» — прошептала она ему на ухо. Ральф бережно снял с ее плеч накидку, и теперь гладил руками, попутно целуя, ее шею и плечи. «Там песок сухой…» — прошептала она, увлекая Ральфа от воды, в сторону пляжа…

Глава двадцать третья

Вода превратится в расплавленную серу, а воздух станет огнем. И накроет тот огонь твердь земную со всеми тварями, живущими на ней…

Через пару дней после рыбалки, Генри начал делать первые самостоятельные попытки вставать с постели. Понемногу возвращался аппетит. Рыба, которой их угостил доктор, была съедена без остатка, вечером того же дня. «Долбаные медузы…» — досадливо поморщился Громила, сидя на своей кровати, объедая оставшийся от тушки, белый хребет и облизывая пальцы, — «Вкусно, черт возьми!» Он довольно уверенно шел на поправку, но, голова все еще плохо слушалась своего хозяина и нещадно кружилась даже при попытке дойти до туалета. «Но ходить-то нужно!» — Генри с умным видом, поднимал указательный палец вверх, словно он изрек непререкаемую истину, — «Иначе есть риск, заработать пролежни!»

«Астронавт на Луне!» — подкалывал его Альберт, видя, как Генри в очередной раз не попадает в поворот. «Парни, неужели вы меня отправите назад, в Англию?» — спрашивал он, умоляюще глядя на остальных. «Да, брат! Именно это мы и сделаем! И даже не спорь!» — Ральф склонился над его кроватью — «Мы и сами уже подумываем над тем, чтобы сворачивать свое присутствие здесь. Так что, не переживай, ты немного потеряешь, мы вскоре обязательно подтянемся». Генри закрыл глаза. Одинокая слеза выступила в уголке галаза и, потеряв равновесие, скатилась по виску к уху.

«Вот только, давай, ты не станешь давать воли чувствам. Нам тоже нелегко далось это решение! Доктор нам весь мозг проел!» — Альберт похлопал его по груди, — «Макс уже оформил для тебя билеты по маршруту от Эрмосильо до Мехико и оттуда до Лондона. Твой отъезд должен состояться через три дня! Но садиться тебе придется в Хитроу, потому что сезонные билеты с прилетом на нашу «Козью ферму» уже отменены. Надеюсь, к тому времени, ты придешь в чувство уже в достаточной степени и будешь способен сделать эту пересадку!» «Хорошо, парни… как-нибудь до дома доберусь… куда же я денусь, мы еще и не туда с вами забирались…» — слезы душили Генри, но он нашел в себе силы сказать это хоть и слабым, но ровным, наколько это было возможно, голосом.