Там, где сердце (ЛП)

Она совсем маленькая. Пять? Шесть лет? Хорошенькая, со светлыми волосами, запачканными кровью, и бледной кожей. На ней синий сарафанчик в белый цветочек. Рваный, грязный, окровавленный. Одна нога босая, на другой — розовая туфелька. Свернувшись калачиком, девочка лежит под куском жестяной крыши, которая придавила ей правую руку и ногу.

Она смотрит на меня. Что-то не так.

Я перекатываюсь, подползаю ближе к ней и отвожу рукой волосы от ее глаз. Голубые глаза — испуганные, страдающие, полные слез. Взгляд мечется. Изучает меня.

— Эй, я Лок. Я вытащу тебя отсюда, хорошо?

— У-у-у-у, — она часто моргает, и слеза стекает из уголка ее глаза. — Застряла...

Она так слаба, что сил едва хватает на это слово.

— Я знаю. Но я освобожу тебя, ладно? Все будет хорошо, — я осматриваю девочку более внимательно, уделяя внимание прижимающим ее обломкам. — Ты можешь пошевелить пальцами рук и ног?

Она шевелит пальцами, и я слежу за движениями. Кажется, позвоночник цел. Я боюсь, что, начав разбирать обломки, сдвину с места всю кучу. И нас просто завалит. Но девочка быстро угасает, поэтому у меня нет выбора.

Я кричу Биллу, стоящему наверху и беспомощно глядящему вниз. Без слов ясно, что он будет оставаться там и помогать любым возможным способом. Особо, конечно, он ничем не поможет. Это отверстие едва вмещает меня.

Я сажусь на корточки перед девочкой, упираюсь спиной в блок, расставляю ноги пошире и начинаю раскачиваться на пятках с прямой спиной, как будто собираюсь поднимать штангу.

ТОЛЧОК.

Блок над моей спиной стонет и скрежещет. Куча слегка шевелится... но не осыпается. Девочка стонет, когда я снимаю с нее этот вес, и пытается двигаться, но она слишком слаба. Она не может пошевелиться, а я не могу держать на себе эту кучу и одновременно помогать ей. Долго я не выдержу — тут центнер, наверное, если не больше. Пытаюсь дотянуться до девочки, не уронив то, что держу на спине. Стиснув зубы, кряхчу, пытаясь поймать ее за рукав, и мне это удается. Я тяну ее и одновременно стараюсь выпрямиться, чтобы снять с нее вес. Девочка, кажется, понимает, что я пытаюсь сделать, и, используя все свои силы, пытается ползти, толкается, плачет. Ее правая рука безвольно висит — она, похоже, сломана. Боже, у меня сердце сжимается. Такая малышка. Но она двигается. Сантиметр за сантиметром.

— Уже вот-вот, милая. Еще чуть-чуть. Еще немного, ладно? Ты сможешь, — я дрожу, из последних сил удерживая на себе эту кучу. Чертовски больно.

Она что-то прижимает к груди, но я не вижу, что это такое. Как будто бы что-то защищает. Я уже на последнем издыхании, когда девочка, наконец, выбирается из-под завала. Медленно опускаюсь на колени, позволяя блоку упасть на место. Хватаю ртом воздух, пот льет с меня в три ручья, но я не могу позволить себе расслабиться.

— Давай, милая. Пора выбираться отсюда.

Я поднимаю ее на руки, помня о ее травмах. Она извивается в моей хватке.

— Мисс Молли!

Я гляжу вниз, туда, где еще недавно была она сама. Ожидаю увидеть куклу, плюшевую игрушку или что-то в этом роде, но вижу маленький комочек шерсти — это крошечный пятнистый котенок. Господи. Кошка. Черт, ненавижу кошек. Но девочка плачет, тянется за ней, и мне нужно вытащить ее отсюда.

— Я возьму Мисс Молли, — обещаю я ей. — Но сначала я должен вытащить тебя отсюда. Тебе нужно к врачу. А еще ты должна познакомиться с моим другом, мистером Биллом.

Она слабо кивает, касаясь макушкой моей груди — теперь уже спокойно, когда я заверил, что спасу ее котенка. Билл стоит у провала, протягивая к нам руки. Своими лапищами он обхватывает девочку за талию и вытаскивает наружу. Я слышу и чувствую, как он медленно сползает с кучи на улице. Я беру на руки котенка — живой, слава Богу. Он дрожит, свернувшись в клубочек, но не сопротивляется. Смирно сидит у края, пока я вылезаю из дыры, а потом позволяет взять себя на руки.

Билл держит девочку на руках. Она меньше, чем казалась сначала, особенно в мускулистых объятиях громилы Билла. Она моргает, чтобы не потерять сознание. Я вижу кровь, запекшуюся на виске. Может быть сотрясение, или что похуже.

— Эй, посмотри, кто тут у нас, — я поднимаю котенка. — Мисс Молли, в целости и сохранности.

— Молли...

Черт, она еле разговаривает. Такая слабенькая. У меня сжимаются внутренности. Выражение лица Билла не описать словами.

— Как тебя зовут, милая? Ты можешь не засыпать пока и поговорить со мной?

Я киваю Биллу, и мы движемся в сторону прожекторов так быстро, как только можем.

— Т-Тори, — бормочет она.

— Тут поблизости есть врачи. Мне просто нужно, чтобы ты не закрывала пока глазки хорошо? Просто пока не засыпай. Сможешь?

— Я устала.

— Знаю. Ты сможешь поспать, обещаю. Все будет хорошо. С тобой все будет просто отлично.

— Больно, — она говорит это со слезами на глазах. — Очень больно.

— Я знаю, милая. Мы поможем тебе.