Там, где шумят михайловские рощи

У лукоморья дуб зелёный:
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит…

Это было начало знаменитого пролога к «Руслану и Людмиле». Весь пролог вошёл во второе издание поэмы, напечатанное в 1828 году.

Любил поэт и песни Арины Родионовны — то весёлые и бойкие, то протяжные, грустные. Особенно хороши были песни о народном герое, грозе бояр и воевод, удалом волжском атамане Степане Разине.

По указке царского правительства попы с амвонов проклинали «бунтовщиков» — Пугачёва и Разина. А народ помнил и чтил своих заступников. И хоть слаб был старческий голос, негромко напевала Арина Родионовна, от песен её о «хозяине» Стеньке Разине веяло силой молодецкой, удалью мужицкой, вольным простором.

Как на утренней заре, вдоль по Каме по реке,
Вдоль по Каме по реке легка лодочка идёт.
Во лодочке гребцов ровно двести молодцов.
Посреди лодки хозяин Сенька Разин атаман…

Няня напевала, Пушкин записывал. Вскоре он сам создал три песни, героем которых был «грозен Стенька Разин». Подлинно народные и по содержанию и по форме, они во многом напоминают те, что слышал поэт от Арины Родионовны. Первая песня Пушкина о Степане Разине начинается так:

Как по Волге по реке, по широкой
Выплывает востроносая лодка,
Как на лодке гребцы удалые,
Казаки, ребята молодые.
На корме сидит сам хозяин,
Сам хозяин, грозен Стенька Разин.

Когда Пушкин хотел опубликовать свои песни, шеф жандармов Бенкендорф «разъяснил» ему: «Песни о Стеньке Разине, при всём поэтическом своём достоинстве, по содержанию своему не приличны к напечатанию».

Много песен, сказок и пословиц записал Пушкин от Арины Родионовны, от крестьян окрестных деревень.

Сорок девять песен передал он П. В. Киреевскому — одному из первых собирателей и знатоков русского фольклора. «Вот эту пачку,— рассказывал Киреевский, — дал мне сам Пушкин и при этом сказал: — Когда-нибудь от нечего делать разберите-ка, которые поёт народ, и которые смастерил я сам! — И сколько ни старался я разгадать эту загадку, никак не мог сладить». Песни, собранные поэтом, вошли в знаменитое собрание русских песен Киреевского.

Пушкин очень высоко ценил народное творчество. Он был глубоко убеждён, что «изучение старинных песен, сказок и т. п. необходимо для совершенного знания свойств русского языка».

В долгие деревенские вечера Пушкин не только слушал Арину Родионовну, но и сам читал ей многое из того, что сочинял.

Но я плоды моих мечтаний
И гармонических затей
Читаю только старой няне,
Подруге юности моей.

В скромной деревенской комнатке звучали «Зимний вечер», «Песни о Стеньке Разине», «Жених», строфы «Онегина», сцены «Бориса Годунова». С улыбкой слушала Арина Родионовна своего питомца, узнавала в его стихах и собственные рассказы, и (вот уж, право, чудо!) самое себя. Ведь няня Татьяны — Филипьевна, это точь-в-точь она: «с платком на голове седой старушка в длинной телогрейке». Такая же мастерица сказывать сказки.

                       …Я бывало,
Хранила в памяти не мало
Старинных былей, небылиц
Про злых духов и про девиц…

Всю долгую зиму проводила Арина Родионовна под одной кровлей с Пушкиным. С наступлением тёплых дней переселялась во флигелёк, который позднее стали называть «домик няни».

Домик няни

И теперь в Михайловском, подле Дома-музея, среди зарослей акации и сирени стоит этот маленький флигелёк.

Домик няни, как и Дом-музей, был отстроен к стопятидесятилетию со дня рождения Пушкина. Подлинный флигелёк, где жила когда-то Арина Родионовна и где бывал у неё Пушкин, разрушили фашистские оккупанты, отступая из Михайловского. Они уничтожили тот самый домик няни, который в 1920 году с такой любовью восстановили красноармейцы Отдельной башкирской бригады.

Когда в июле 1944 года советские войска освободили Пушкинский заповедник, на месте домика няни они увидели оставленный фашистами дот, из которого торчал ствол пушки.

Домик няни был первым из строений, восстановленных в селе Михайловском. И ныне он такой, как прежде — маленький (длина 9 метров, ширина 7 метров), рубленный из толстых сосновых брёвен, с небольшими квадратными окошками. Крыт и обшит тёсом.

В нём две половины, две одинаковые комнаты, которые разделяет узкий сквозной коридор. Дверь в одном его конце ведёт на «чёрное» крыльцо, в сторону Сороти. Дверь в другом — на «красное» крыльцо, на усадьбу.