Там, на той стороне

— Я всегда говорила, что мы сами создаем своих демонов. Но ты сделал нечто большее.

—И что же я сделал?

— А как ты сам считаешь? Кто ты, Натан Кэмпбелл? Писатель? Охотник на демонов? Или может быть, все еще пациент психиатрической больницы? М-м-м? Кого в тебе больше всего?

Глаза ее при этом сощурились, а губы стянулись в тонкую линию.

—Я… не знаю, — ответил Натан и вдруг понял, что, то самое зеркало, в котором он увидел себя настоящего, было ничем иным, как окном с видом на иллюзию. Он чувствовал, что уже близок к разгадке, но все еще никак не мог подобраться ближе. Словно, чья-то невидимая сила отбрасывала его назад.

— Порой, мне кажется, что я катаюсь по этажам чужих жизней и примеряю их на себе, — признался он.

— О-о-о! — восторженно протянула Саманта. – Тебе это не кажется. Ты поистине безумен, Натан Кэмпбелл. Ты зашел так далеко, что заставил свое воображение зажить собственной жизнью.

Натан огляделся.

– Все это происходит в моей голове? Я болен?

— Болен ли ты? — повторила она медленно, словно спрашивая у самой себя. — А может болен весь мир. Или все человечество.

Он замер, пытаясь осмыслить ее слова, но они оказались слишком тяжелыми, слишком громоздкими, чтобы их можно было так просто принять.

— Натан, этот мир, эта сторона-твое отражение, — тихо начала она, словно боясь, что резкие слова могут ранить его. — Все, что здесь происходит, все что ты видишь — результат твоих мыслей, страхов, сомнений. Ты создал его таким, каким он есть, потому что внутри тебя живет борьба, неуверенность и боль.

Натан закрыл глаза, пытаясь уйти от этой мысли, но она цепко держалась за его сознание.

— Ты хочешь сказать, что все это, моя вина?

— Не вина, — мягко возразила Саманта. — Ты не намеренно создал его. Твоя душа, твой разум, затуманены. Ты погружался в свои творения с такой страстью, что не замечал, как переносил туда свои страхи и тени. Не знаю как, но эти тени ожили и стали частью реальности.

Натан вспомнил о тех, кто остался там, в реальном мире. О Микки и Роуз и многих других, кто оказался в опасности по его вине. Выходит, что всю жизнь, он искал виновного, а на самом деле не видел самого главного. Он и был тем, кто разрушал его жизнь. Жизнь других.

От этих мыслей его бросило в пот. Он обхватил руками колени и что есть силы зажмурил глаза.

— Значит, — начал он, все еще не открывая глаз. – Значит все больше, чем просто истории на бумаге? Ты хочешь сказать, что… — он запнулся не в силах продолжить мысль.

— Да, Натан — подтвердила Саманта. — Эти чудовища, эти кошмары, все они плод твоего воображение, прорвавшиеся в реальный мир. Они вышли из-под твоего контроля и начали разрушать все вокруг, все, что ты когда-либо любил и ценил.

– Выходит и ты тоже?

Саманта Де Ламаркан улыбнулась.

– Я и есть часть тебя, Натан. Ты захотел, чтобы я стала монстром. И я им стала для тебя.

— И Майки? — спросил Натан с огорчением.

— Мы все, — ответила Саманта. – Томми, Эмили, Ким и Роланд. Даже Марко. Мы все твои осколки разбитой души. Все кроме Сэнди. Ее душа навечно переплетена с твоей.

Натан издал нервный смешок. Он пытался убить самого себя. Разве такое возможно? Ведь ему было всего семь лет.

— Ты многое не помнишь, Натан, — услышал он мужской голос.

Натан открыл глаза и вместо Саманты, перед ним сидел Майки. Чем-то, он даже походил на доктора Беннета, его манера закидывать ногу на ногу и кивать в такт настенных часов. Но только вот роскошный костюм побагровел от крови и гнили, что пузырилась и стекала с гладко выбритого подбородка, а сигарета, которую он зажал между пальцев, давно стлела. Его губы застыли в строгом молчании, но голос… голос продолжал звучать.

— Майки? — удивился Натан.

— Точно, так и есть, — отозвался мужчина. — Вот мы и встретились.

Он зевнул и вытянул ноги вперед. Один из нарывов на щеке лопнул, и белая струйка спустилась к подбородку. — Наконец-то ты все знаешь. И мы можем перестать играть в чертовых ковбоев.

—Почему ты так плохо выглядишь? —спросил с тревогой Натан.

— Мы оба, Натан. — он сложил руки в замок. — Ты и я. Во мне всего лишь часть твоих внутренних демонов, часть твоего разума, который ты подавил. Я стал тем, кто принял удар. Я твой гребаный кэтчер. А это, чертов бейсбол без правил.

Возможно, Натану только показалось, как Майки горько усмехнулся.

Натан вспоминал жизнь с Майки. Он всегда был для него наставником, учителем и защитником. Там в Нью-Йорке, всего этого ему не доставало в детстве. Отец оставался в его воспоминаниях лишь мгновением.

— И как мне помочь? — спросил Натан.

— Откуда я знаю? — голос Майки звучал небрежно и раздраженно. — Может тебе стоит перестать валить вину на других. А можешь сидеть и ждать, когда все исчезнет. И тогда, скорее всего, ты наконец себя прикончишь. Как-то так, Натан. Не жди от меня глубоких откровений.

— Помнишь, как мы…, — попытался напомнить Натан, но голос Майки зазвучал в его голове как раскат грома.

— Да перестань ты уже жить прошлым!

И уже мягче.

— Ладно, послушай. Да, я здесь. Но не думай, что буду давать тебе поучения, будто я тут главный.

— А Мэри, это тоже все часть вымышленного мира?