Там, за зорями. Пять лет спустя

— Все в порядке, моя хорошая! — как можно безмятежнее и спокойнее сказала Злата, не желая пугать ребенка. — Мама просто кое-что забыла сказать бабе Нине и только сейчас вспомнила! Давай скорее поднимайся по ступенькам! Мы с тобой сегодня загулялись определенно. Сейчас быстренько в ванную, умываться, чистить зубы и в постель. А то проспим завтра школу! — А ты сказку мне прочтешь?

— Ну, конечно, Машенька!

Пока дочка чистила зубы, умывалась, переодевалась и укладывалась в постель, радость и страх боролись у Златы в душе.

Казалось, минуты текли бесконечно. Машка все никак не желала засыпать, а Полянская, читая ей сказку, просто не понимала ее смысла, да и строк почти не видела, повторяя заученное, зачитанное много раз…

Хотелось вскочить и выбежать из дома к Дорошу навстречу. Пододвинув к себе телефон, она то и дело поглядывала на темный экран и на окна, в которых могли мелькнуть фары отъезжающего авто. Но телефон безмолвствовал, да и за окном было тихо и непроглядно.

Все ее существо стремилось навстречу к мужчине, ведь они так давно не виделись и даже не разговаривали по телефону. Злата соскучилась. Все внутри трепетало от предвкушения предстоящей встречи, а сердце сжималось от страха. Она должна сказать Витале о своем положении, да вот только как это сделать, не знала. Возможно, сегодня… Нет, не сегодня! Только не сегодня! Сегодня просто хотелось утонуть в его объятиях и не думать ни о чем. В последний раз… А там уж будь что будет.

Дочка, как будто чувствуя ее нетерпение, капризничала и просила почитать еще. Наконец, Машка уснула. Злата поправила одеяло, погасила ночник и, осторожно прикрыв за собой дверь детской, оказалась в своей спальне. Здесь она взяла со стула шаль и, набросив ее на плечи, покинула дом.

Непроглядная тьма окутала Злату, когда она вышла из дома и оказалась среди сырой и прохладной октябрьской ночи. Фонари в деревне уже не горели. Было тихо так, что казалось, заложило уши. Легкий шорох, звук шагов и крик далекой ночной птицы казались оглушительными. Девушка отворила калитку, выскользнула на улицу и не увидела, не услышала, лишь почувствовала его близкое присутствие и неповторимый, терпкий запах его одеколона, от которого у нее подкашивались ноги. Полянская сделала еще шаг, зная, что мужчина где-то рядом, и почти уткнулась ему в грудь, тихонько выдохнула, обхватила руками и оказалась в кольце теплых нежных рук.

— Я думал, ты никогда не выйдешь, — тихо сказал он, щекоча дыханием ее ушко.

— А как ты узнал…

— Что ты одна?

Злата кивнула.

— Ну, ты же знаешь, у меня всегда были информаторы в Горновке. Донесли.

Она ничего не сказала в ответ, лишь теснее прижалась к нему.

— Я уже успел соскучиться! — с улыбкой сказал он, немного отстранившись от нее.

— Я тоже скучала.

— Правда?

— Да, очень. Я не звонила, не хотела напрягать, но… Порой мне казалось, ты и вовсе уже не приедешь.

— Вот глупая! — мужчина улыбнулся. — Я знал, что ты была в Минске. Пойдем в машину, на улице холодно, а там тепло. Пока ждал тебя, нагрел.

Злата оглянулась в сомнениях на дом, где спала Машка.

— Не волнуйся, я не собираюсь никуда тебя увозить. Просто посидим немного в тепле.

Проводив ее до машины, Дорош предусмотрительно распахнул перед ней дверцу, помог устроиться на переднем сиденье. Легко и беззвучно захлопнув за ней дверцу, мужчина обошел машину и устроился на водительском месте.

Машина у Витали была новой и дорогой. Здесь пахло кожей, которой был отделан салон, и мужским парфюмом. Удобно устроившись на сиденье, Злата прижалась щекой к теплой мягкой коже. Виталя сидел, опершись руками о руль, и смотрел прямо перед собой. Голубоватый свет от приборной панели чуть рассеивал тьму салона, и девушка могла видеть профиль мужчины. Сердце сжималось от бесконечной нежности к нему.

— Как дела? — повернувшись к ней, спросил мужчина.

Его рука как бы сама собой соскользнула с руля и легла на край сиденья. Обычное движение, он даже не заметил его. Но Злата заметила. Протянув руку, она как бы невзначай коснулась его ладони, и пальцы их сомкнулись.

— Нормально.

— Ну, а где бродишь в потемках так поздно, да еще и ребенка с собой таскаешь? — с улыбкой и невероятной нежностью спросил он, поглаживая ее пальчики своими.

Злата не смогла не улыбнуться в ответ, чуть пододвинувшись к нему.

— Гулять ходим к бабулькам. То одну навещаем, то другую… Вот так и проводим вечера!

— Вот делать тебе больше нечего!

— Да нет, вообще есть чем заняться, но ты ж меня знаешь! Представь, каково им коротать эти долгие вечера в одиночестве. А мне это не сложно, наоборот, нравится. Мы с Маняшей шарлотку испечем и пошли в гости. Они рады и мы, к тому же, проводя с ними вечера, я как бы и материал собираю для будущего романа. Так что как-то так… А ты чем занимался?

— Работал.

— Все понятно, — девушка улыбнулась и, пододвинувшись еще чуть-чуть вперед, положила руку мужчине на бедро, обтянутое плотной тканью джинсов, провела по нему ладошкой и поднялась выше.