Тамплиеры. Рождение и гибель великого ордена

Такое изменение отношения объяснялось главным образом тем, что теперь в Риме был другой папа. Гонорий III умер в марте 1227 года, и ему на смену пришел немолодой, но известный крутым нравом итальянец Григорий IX. Раздражительный и вспыльчивый, он то и дело обрушивал на кого-нибудь свой гнев, будь то парижские студенты-еретики, язычники в Балтии или даже кошки, которых он считал воплощением Сатаны. Именно этот папа основал инквизицию, чтобы искоренить ересь по всей Европе, и сурово преследовал евреев, устроив повсеместные публичные сожжения Талмуда.

Но прежде чем ополчиться на кошек, еретиков и евреев, Григорий обратил свое внимание на императора Священной Римской империи. Его первым значимым деянием на папском престоле стало отлучение Фридриха от Церкви в наказание за постоянное промедление. Григорий издал папскую буллу, а в ней обрушился на императора, который «забыл свои обеты, клятвы, наказание и самое дело Христа» и «предался обычным увеселениям в своем государстве»[486]. Булла об отлучении прибыла в Акру вскоре после самого Фридриха, и ее появление, равно как и привычка императора произносить обличительные речи в адрес несправедливого папы разрушили все надежды на добрые отношения между Фридрихом и тамплиерами. Не прошло и нескольких недель после показного коленопреклонения Пьера де Монтегю, а орден уже был на ножах с самым могущественным светским правителем Европы, возглавившим Шестой крестовый поход.

Всерьез вражда началась с решения императора 15 ноября выступить из Акры в сторону Яффы, объявив таким образом войну султану Египта. После того как аль-Муаззам, правитель Дамаска, умер от дизентерии 12 ноября 1227 года и на смену ему пришел его двадцатилетний сын аль-Насир, среди Айюбидов опять царила вражда[487]. Предпочтя консолидацию власти миру в семье, аль-Камиль попытался свергнуть племянника и захватить Дамаск. В конфликт оказался втянут третий член семьи аль-Ашраф, правитель Джезире (Верхней Месопотамии), и в результате империя Айюбидов вступила в очередной период междоусобиц.

Намерением Фридриха было использовать эту ситуацию, чтобы вернуть часть утраченных христианских территорий. Ему не хватало людей, и полноценный завоевательный поход против Айюбидов был невозможен. Тем не менее он рассчитывал, что проявления единства латинских государств может быть достаточно, чтобы убедить аль-Камиля пойти на уступки – возможно, даже вернуть Иерусалим. Благодаря годам, проведенным на Сицилии, где смешались исламская и христианская культуры, Фридрих лучше, чем все предыдущие западные предводители крестовых походов, знал людей и обычаи мусульманского мира. О нем рассказывали даже, что он «любит жить на манер сарацин» и питает пристрастие к «танцующим девушкам, которые также поют и жонглируют». Так или иначе, он был уверен, что демонстрация силы принесет наилучшие результаты[488].

Однако тамплиеры и госпитальеры видели дело иначе. Поддержанные могущественным патриархом Иерусалима Герольдом Лозаннским, они отказались идти на Яффу с армией Фридриха под тем предлогом, что для них невозможно общаться с человеком, отлученным от Церкви. Папа Григорий высказался на этот счет с предельной ясностью: «Мы приказываем всем строго избегать его». Пьер де Монтегю и новый магистр госпитальеров Бертран де Тесси[489] решили следовать своему долгу буквально. Они согласились идти за армией, но на расстоянии дневного перехода – таким образом они вроде бы участвовали в походе, но были практически бесполезны.

Фридрих не привык, чтобы его планы срывали, и в ответ нацелился на Шато-де-Пелерин, могучую прибрежную крепость тамплиеров, находившуюся южнее Акры. Это было одно из самых ценных владений тамплиеров в заморских землях, настолько важное для ордена, что во время Пятого крестового похода магистр и многие братья покинули Дамьетту, чтобы оборонять его от аль-Муаззама[490]. Кроме того, Шато-де-Пелерин имела крайне выгодное расположение на дороге между Акрой и Яффой. Фридрих остановился со своим войском перед крепостью и потребовал, чтобы тамплиеры передали ее ему. Это почти наверняка означало, что он намеревался отдать замок Тевтонскому ордену.

Ситуация была тупиковой. Фридрих желал отомстить тамплиерам, но не мог тратить драгоценное время и силы на штурм крепости, построенной христианскими паломниками по последнему слову фортификационной науки. По мнению одного христианского автора, даже просто подумав об этом, император совершил «великую измену»[491]. Тамплиеры, находившиеся внутри Шато-де-Пелерин, забаррикадировали входы в крепость и просто ждали, пока Фридрих уйдет. Он отступил, но полученный отпор обозлил его еще больше. После этого тамплиеры утверждали, что император предательски «замыслил убить их», в то время как информаторы Фридриха сообщали, что те первыми задумали умертвить императора.