Тамтамы до сих пор звучат

Гибралтар, белые замки над скалистыми утесами Золотого Берега и заброшенный форт в старой Виде с ее средневековыми пушками, кое-что и от Порто-Ново, и от старых больших городов колониального периода с их высокими домами, окруженными верандами; к этому можно еще добавить часть маленького провинциального южного французского городка и небольшую рыбачью деревушку — все это, вместе взятое, и будет Горе.

Не случайно на островке построено два музея: Музей моря и Музей Западной Африки. Да и сам островок представляет собой музей. Это и старая крепость работорговцев, и укрепленный городок над морем, сохранившийся почти в том же виде, в каком его построили поколения морских пиратов. Маленький, но очень важный островок Горе, расположившийся у Зеленого Мыса, был известен старым мореплавателям с давних времен. Рассказывают, что его открыл португалец Денис Диас в 1444 году, но весьма возможно, что о Горе знали многие задолго до этого. От острова недалеко до тех мест, где можно так быстро разбогатеть, где много золота, слоновой кости, различных ценных кореньев, а позднее и рабов. Остров находился в безопасности, так как был изолирован от побережья. Привлекал своими климатическими условиями, морем, а его небольшая гавань очень подходила для пристанища кораблей. Поэтому он быстро стал базой ремонта и погрузки судов, плывущих к западноафриканскому побережью под самыми различными флагами. Сначала временная база, Горе, превратилась в постоянную в 1617 году, когда голландцы купили островок у местного африканского вождя и сразу же построили на нем две небольшие крепости: одну — на возвышенной части острова, назвав ее Оранж, а вторую, Нассау, — на месте, где теперь расположен поселок. Чтобы купленный островок напоминал им родные края, они окрестили его по названию одного из островов на своей родине — Горе. Очень быстро Горе стал важнейшим портом для пароходов, плывущих к Золотому Берегу и далее на юг, к белым замкам в Эльмине, Крамантине и в порт Амстердам. Останавливались тут и корабли, которые плыли еще дальше — вдоль берегов Африки, до Индии. В 1663 году островок захватили англичане, но голландцы через год отвоевали его обратно. Так за этот островок несколько десятилетий с переменным успехом воевали три властителя — Франция, Англия и… желтая лихорадка. Побеждала то Англия, то Франция: рушились дома и дворцы. А когда временную победу одерживала желтая лихорадка, островок словно вымирал, стены крепостей и пушки оставались без охраны и без прислуги. Жители его, особенно белые, никогда не убегали так быстро от неприятеля, как от нашествия страшной болезни.

Возросшая торговля рабами дала возможность островку на пару десятилетий обрести временный покой, так как он получил одно назначение — безопасного перевалочного пункта, который высоко ценили европейские державы.

А в начале XIX столетия опять произошла перемена — из перевалочного пункта Горе стал опорным пунктом французской флотилии, призванной преследовать работорговцев и их суда.

С этого момента торговля рабами ставится запрещенной и небезопасной игрой.

Но и торговцы рабами, и их преследователи не были единственными источниками существования жителей острова и его небольшого рейда. Начинается быстрое развитие торговли с западноафриканским побережьем и прилегающими к нему районами. На первых порах она ведется через старый и безопасный пункт на островке Горе. Это вновь приносит ему процветание и одновременно создает предпосылки для падения. Виной тому не были ни до зубов вооруженный неприятель, ни опасная болезнь и ни разрушающая сила природы. Начало конца Горе заключалось в богатстве африканского побережья. Порт уже не мог справиться с все возрастающим объемом торговли, и она переходит непосредственно на побережье, благодаря чему расширился город Сен-Луи Сенегальский и вырос новый современный порт — Дакар. Маленький островок теряет свое значение, сначала большие торговые фирмы, затем более мелкие начинают постепенно перебираться на побережье.

Прошло месяца два с тех пор, как я бродил по залам исторического музея, осматривая экспозиции, связанные с Абомеем, с которым я был ранее знаком только по книгам. Мучительно и долго осматривал я коллекцию из одиннадцати тысяч рыб, собранных здесь; трудно точно подсчитать, сколько я просмотрел диаграмм морских течений. Я уже начал забывать, как скрипели ступени под моими ногами в «доме рабов», который я иногда посещал. Конечно, не остался в моей памяти шум песка на средневековых улочках, с обеих сторон которых сохранились еще вделанные в стены перила для пешеходов. Давным-давно слезла с меня обожженная на пляже кожа. Ведь это были мои первые шаги под солнцем Африки, а новички всегда платят ему дань.

Но я никогда не смогу забыть прекрасный вид на крепость Горе с ее маленькими разноцветными домиками и веселым трехцветным флагом свободного и независимого Сенегала, трепещущим на крыше. Сколько же сыновей теряло здесь надежду на самое главное для человека — свободу!

Таким увидел я на прощание остров Горе, когда покидал эти края в 1962 году.