Танец на кладбище

Конечно, они уже вызвали подкрепление. С нью-йоркской полицией шутки плохи. Но к тому времени, когда они подоспеют, Плок со своей командой будет уже в Вилле на пути к своей главной цели – обезвредить убийц и найти похищенную женщину, Нору Келли.

Толпа влилась в ворота и собралась на поле перед главным входом в Вилль, образовав некое подобие ударных частей. Расступившись, люди пропустили Плока вперед, чтобы он обратился к ним с напутственной речью. Перед ними в вечерних сумерках безмолвно возвышался Вилль, где единственным признаком жизни служили несколько освещенных окон под крышей церкви. Входные ворота были закрыты на засов, но для толпы это не было серьезным препятствием.

Впереди уже выстроились мужчины с таранами, готовые выступить по первому приказу.

Плок поднял руку, и толпа затихла.

– Дорогие друзья, – негромко начал он. В толпе демонстрантов установилась мертвая тишина. – Зачем мы пришли сюда? – Он сделал паузу. – Мы должны четко себе это представлять. Зачем мы здесь?

Он оглядел толпу.

– Мы пришли сюда, чтобы сломать эти ворота и выдворить отсюда убийц и мучителей животных. Мы сделаем это, опираясь на наше численное преимущество и в силу наших непреклонных убеждений. Мы вынудим их уйти из этих мест. Мы освободим животных из этого ада.

Над толпой кружил полицейский вертолет, по-прежнему посылая невнятные призывы. Но Плок не обращал на него внимания.

– Хочу обратить ваше внимание на следующее обстоятельство. Мы не убийцы. Мы придерживаемся высоких моральных принципов. Но мы и не пацифисты, и если они окажут сопротивление, мы ответим им тем же. Мы способны защитить себя и этих несчастных животных.

Плок глубоко вздохнул. Он знал, что оратор он неважный, но его сила убеждения вполне могла зарядить толпу.

На дороге появились полицейские, но их было так смехотворно мало, что Плок проигнорировал их. Демонстранты будут внутри Вилля еще до того, как копы успеют перегруппироваться.

– Вы готовы? – прокричал он.

– Готовы! – отозвалась толпа.

– Тогда вперед! – провозгласил Плок, поднимая указующий перст.

С воинственным криком толпа устремилась к воротам. Они носили следы недавней починки и были дополнительно укреплены. Мужчины с таранами бросились на приступ, с размаху всаживая свои орудия в дерево. Доски раскололись, и через минуту ворота были пробиты, и толпа ринулась внутрь, круша их остатки. Плок присоединился к штурмующим, и толпа повалила по узкому темному проходу между покосившимися деревянными хибарками. Вокруг было пусто, все жители куда-то разбежались. С ревом вырвавшись из прохода, толпа сгрудилась перед старинной церковью.

И тут люди остановились в нерешительности. Средневековая церковь, чем-то напоминавшая причудливые фантазии Босха, выглядела угрожающе. Она как бы ощетинилась массивными контрфорсами, под углом уходящими в землю. Вход был закрыт толстой деревянной дверью, обитой железом.

Однако толпа сомневалась недолго. Над ней снова взметнулся крик, и мужчины с таранами, встав по обе стороны двери, стали поочередно колотить в створки: бум-бум! бум-бум! бум-бум! Громкий треск оповестил о том, что дубовые доски начинают сдавать позиции. Церковная дверь была гораздо прочнее входных ворот, но в конце концов сдалась и она – под звон отлетающих заклепок доски пошли трещинами и раскололись. Прогнувшись внутрь, они с грохотом рухнули под тяжестью собственного веса…

За дверью, преграждая вход в церковь, стояли двое мужчин. Один из них, одетый в длинный коричневый балахон с откинутым капюшоном, был высок ростом и обладал весьма примечательной внешностью. Черные глаза под густыми нависшими бровями, высокие скулы, белеющая в лунном свете кожа, тонкий крючковатый нос, похожий на кривое лезвие ножа. Второй, невысокий и коренастый, был одет в причудливое ритуальное одеяние, украшенное загадочными рисунками. Это был явно служитель культа. Он уставился на непрошеных гостей, злобно сверкая глазами.

В высоком чувствовалась такая внутренняя сила, что толпа сразу же застыла на месте. Подняв руку, он произнес:

– Остановитесь.

Тихий заупокойный голос с легким акцентом обладал поистине магическим воздействием.

Плок решительно выступил вперед.

– Кто вы?

– Меня зовут Боссон. Это моя община, и вы оскорбляете ее своим присутствием.

Плок выпрямился во весь рост. Но даже так он был на голову ниже своего оппонента и вдвое шире его. Тем не менее в голосе его звучала несгибаемая уверенность.

– Мы собираемся войти, и вы нас не остановите. Вы – вивисектор и вообще не имеете права здесь находиться.

Мужчина стоял неподвижно, а за его спиной, в красноватом сумраке церкви, Плок, к своему удивлению, разглядел не менее сотни людей.

– Мы не делаем ничего дурного, – продолжал Боссон. – Оставьте нас в покое.

– Ничего дурного? Это так вы называете убийство ни в чем не повинных животных?

– Это жертвоприношение, основной догмат нашей религии…

– Вздор! А как насчет похищенной женщины? Где она? И где животные? Где вы их держите? Признавайтесь!

– Я не знаю ни о какой женщине.

– Лжец!