Танец на кладбище

— А как вы им поклоняетесь? Режете бедных животных? Похищаете и убиваете людей?

— Уходите. Уходите, пока не поздно.

— Ой, напугал. Так где же женщина? Где вы ее заперли?

Толпа возмущенно загудела.

— Мы чтим животных и приносим их в жертву, чтобы накормить нашего защитника. С благословения наших богов мы…

— Довольно чушь молоть! — завопил Плок, трясясь от негодования. — Скажи своим людям, чтобы убирались отсюда. Иначе мы вышвырнем их вон! Понял? Идите куда хотите со своей паскудной религией!

— Боюсь, что тебе конец, — спокойно произнес Боссон, указывая пальцем на Плока.

— Сейчас умру от страха, — усмехнулся Плок и приветственно развел руки. — Покарайте меня, боги живодеров! Давайте, я жду!

Тотчас же в одном из темных приделов церкви возникло какое-то движение и шум. Потом кто-то вскрикнул, и толпа расступилась, как отхлынувшая от берега волна, пропуская жуткую фигуру, появившуюся из темноты. Поперхнувшись, Плок в ужасе уставился на страшное существо, в котором с трудом угадывался человек. Широкое плоское лицо, покрытые струпьями губы, гнилые зубы и бледное мускулистое тело под грязными лохмотьями, которое распространяло невыносимую вонь. В руке существо держало окровавленный нож. Закинув голову назад, оно мычало, как теленок под ножом мясника. Единственный мутный глаз, пошарив в толпе, уставился на Плока.

Тяжело передвигая ноги, существо направилось к нему. Плок молча застыл на месте, не в силах оторвать глаз от зловещей фигуры.

В наступившей тишине послышался шорох. Это Боссон встал на колени и, склонив голову, молитвенно воздел руки.

— Envoie, — тихо и печально произнес он.

Существо крабьей походкой проковыляло к постаменту и, взобравшись на него, бросилось на Плока.

Тот наконец обрел дар речи и попытался крикнуть, но существо схватило его за горло, и он испустил последний вздох молча.

Все кончилось очень быстро.

76

Пендергаст пытался осветить своим крошечным фонариком подвал. В узком луче возникали самые причудливые предметы, но он, не глядя на них, сосредоточил все свое внимание на стенах, сложенных из сцементированных гранитных блоков.

Он сразу же узнал их.

Потом спецагент перешел к осмотру хлама, которым был набит подвал. Прямо перед ним возвышался гипсовый египетский обелиск, покрытый трещинами и затянутый паутиной плесени. Рядом с ним стояла усеченная башня средневекового замка из трухлявой фанеры с амбразурами и навесными бойницами в одну десятую реальной величины. По соседству располагались разбитые гипсовые статуи, сложенные, как дрова в поленнице. Среди них Пендергаст узнал уменьшенные копии Давида, крылатой Ники и Лаокоона с увечными руками и ногами. Рядом на бетонном полу валялись их отломанные пальцы. Потом в луче фонарика появились акула из стекловолокна, несколько пластиковых скелетов, пенопластовые ритуальные предметы диких племен и резиновый человеческий мозг со следами укусов.

Эта свалка затрудняла передвижение и мешала ориентироваться в огромном подвале. Блуждая между старыми декорациями, Пендергаст старался производить как можно меньше шума и не поднимал луч фонарика от пола. Несмотря на страшное запустение, царившее внизу, на декорациях почти не было пыли, что свидетельствовало о живом интересе к ним со стороны хозяина.

Освещая себе дорогу, Пендергаст все дальше углублялся в голливудские дебри. Перед ним открывались причудливые лабиринты помещений, набитых старыми декорациями в различной стадии обветшания, большинство которых осталось после грандиозных исторических эпопей, которыми прославился Эстебан. Подвал уже казался бесконечным. Вероятно, он остался от старого огромного дома, на месте которого Эстебан выстроил свой особняк.

Эстебан. Он должен скоро вернуться, если уже не явился. А время уходит, драгоценное время, которое Пендергаст просто не имеет права терять.

Он пробрался в следующее помещение — похоже, здесь когда-то была коптильня, но сейчас тут находился стул, на котором ведьм погружали в воду, виселица, набор колодок и на редкость реалистичная гильотина времен Французской революции с приведенным в готовность ножом и корзинкой, полной отрубленных восковых голов с вытаращенными глазами и разверстыми в крике ртами.

Пендергаст двинулся дальше.

В конце последнего хранилища он увидел ржавую железную дверь, которая была слегка приоткрыта. Распахнув ее, он удивился, как легко она ходит на смазанных петлях. В темноту уходил длинный узкий ход, на первый взгляд вырытый в земле. Но, дотронувшись до его стены, Пендергаст обнаружил, что это штукатурка, раскрашенная под землю. Еще одна декорация, установленная в старом туннеле. По его направлению Пендергаст догадался, что он ведет в амбар. В девятнадцатом веке амбары на фермах часто соединялись с домом подземными ходами.

Он осветил фонариком темный проход. Местами штукатурка отвалилась, обнажив гранитные глыбы, из которых был сложен подвал. Именно на таком фоне и была снята Нора.

Пендергаст осторожно пошел по проходу, прикрывая рукой фонарик. Если Нора находится в поместье — а он в этом не сомневался, — то скорее всего она сидит в подвале под амбаром.