Я вглядываюсь в его лицо — полная апатия. Он и сам не желает.
— Нет, — рявкаю я и захлопываю перед носом дверь.
— Ужинать во сколько будем? — спрашивает из-за двери.
— Завтра, — отрезаю и иду за успокоительными сигаретами.
Стоя на балконе, затягиваюсь глубоко, жадно… В горле першит, дым глаза режет, а спокойствия — ноль.
Что мне известно о спасении утопающих? Правильно — это дело рук самих утопающих.
Пересчитываю наличность — в основном фунты и совсем немного евро. Кредитку прячу в маленький клатч с твердым намерением забыть о ней, так же как и о клатче. Я взрослая и неглупая — смогу заработать на мелкие расходы, а крупные мне на фиг не нужны. За жилье, питание и обучение уже оплачено. Не пропаду. А сейчас по расписанию у меня праздник.
Доминик звонит на мобильник спустя пять минут после того, как я покинула отель. Значит, на ресепшене за мной тоже пасут. Обложили!..
— Диан, ты где? — И голос вдруг такой взволнованный! А то ходил весь день — через губу не мог переплюнуть.
— Отдыхай, Ники, я немного погуляю и вернусь.
— Возвращайся, давай вместе погуляем.
— Извини, но ты не в списке приглашенных гостей.
— Диан, зачем тебе неприятности? — Ник не понимает тонких намеков. Козел! А любовь зла!
— А тебе зачем неприятности, Ники? Вот поэтому ты будешь молчать.
— Малышка, давай п-поговорим. — A-а, испугался!..
— Не хочу говорить, веселиться хочу! Имею право, Ники. Я взрослая, — и со злорадством добавляю, — совершеннолетняя!
Три секунды молчания, и…
— Что ты… А какое… А… О, черт! Черт-черт-черт! Диана!
Я сбрасываю звонок, выключаю звук — свобода. Вдыхаю прохладный вечерний воздух и спешу к такси.
*****
Ну-у, так себе барчик — видали и получше. Весь мрачный, похожий на склеп. И название дурацкое — что-то с хером связано. А тачки припаркованы нехилые. На входной двери висит крупное объявление — ни фига не понятно, но слово "танец" я узнаю на любом языке. Быстро забиваю в переводчик и через полминуты выясняю, что заведению требуются официантки и танцовщицы. Отлично — отчего бы не совместить приятный праздник с полезным делом?! Фотографирую объявление и решительно вторгаюсь внутрь.
Спускаясь по каменным ступеням винтовой лестницы, я заранее продумываю план бегства. Лишним не будет. А когда еще искать приключения на пятую точку, если не в восемнадцать лет? Внутри, как в погребе — кирпичный сводчатый потолок и стены тоже из столетнего кирпича. Бармен, веселый и волосатый парень, мне задорно подмигивает, и я решительно направляюсь к нему, тыча пальцем в фотку с объявлением. Парень на ломаном английском предлагает подождать немного и обещает, что меня пригласят.
Бармен, конечно, милашка, но алкоголь мне не продал, зато попросил какого-то мужика угостить меня. Еще чего — потом не расплатишься. Отвоевав, наконец, заветное гадкое пойло, удаляюсь за дальний столик. Женщин здесь немного, и все они слишком взрослые и вульгарные. А мужчины… они ужасные! Похоже, я попала в какой-то бандитский притон и, кстати, собираюсь здесь танцевать. А вдруг им требуются стриптизерши? А я готова? Скорее нет, чем да.
Сижу уже минут десять и все меня бесит — взгляды, смешки, музыка их дурацкая и отвратительный бурбон. Мужчины несколько раз подходили, но, встретив мой взгляд, даже не присаживались. Стремно здесь. А я ведь, вроде как, праздника хотела… Замечаю, что никто не курит, да и соответствующие таблички об этом гласят. Вооружаюсь сигареткой, и рыжая волосатая лапа дает мне прикурить. Ох и адская это смесь — бурбон с никотином! Я рекомендую рыжей руке отвалить от меня, но мужику не нравится моя рекомендация. Разве я не этого хотела?
Рыжий перехватывает мое запястье и гавкает что-то очень эмоциональное на немецком, а я ему со смехом по-русски… Такие пожелания ни один мужик не стерпит. Если бы понял — убил на месте. Но не судьба — вмешивается бармен и тянет меня к входу в подсобку, укоризненно цокая языком. Ну-ну, пойдем посмотрим — что у вас там за танцы.
В маленьком тесном кабинете двое. Один, вероятно, хозяин бара — очень крупный, похожий на дирижабль, немец, весь в коже и на понтах. А второй… Нет, ну не может быть мир настолько тесен!..
25.2 Айсген
Вот встреть я ЕГО в Париже!.. Я, собственно, и надеялась там однажды его встретить, потому что это логично. Ладно, пусть даже не во Франции, но тогда в Берлине или в любом другом значимом городе! Но здесь, в Айсгене… Чудны дела твои, Господи!
Дирижабль что-то прогудел по-немецки своим зычным голосищем, но я не отрываю взгляда от француза. Он по-прежнему красив — значит, мне, неискушенной девчонке, тогда не показалось. И улыбка у него такая же наглющая, и взгляд масляный. Он что-то тоже говорит мне на немецком и продолжает улыбаться, а его взгляд, не нащупав ничего выдающегося сквозь мои мешковатые шмотки, впился в мое лицо.
— Я пока еще не сильна в немецком, мсье Андре, — я широко улыбаюсь, наблюдая как он хмурит лоб, силясь меня вспомнить.