Танец на крыльях

Наверное, мсье Андре, блуждая по закоулкам памяти, все же набрел на какие-то воспоминания, потому что вдруг его взгляд просветлел, он радостно вскинул указательный палец, раскрыл рот и… ничего не сказал.

— Да, это я, — приободрила я его.

— Аргентинское танго! — воскликнул француз и с недоверием осмотрел мое неброское одеяние, болтающееся вокруг непонятно какой фигуры, но, снова встретившись со мной взглядом, заключил: — Такие глазищи просто невозможно забыть.

— В яблочко!

— Малышка из России! — увлеченно продолжает он играть в угадайку.

— Да, потерявшая свои сиськи, — выпаливаю раньше, чем успеваю подумать.

Невольно опустив взгляд на упомянутую часть тела, я с досадой понимаю, что лучше было бы промолчать, потому что в этом прикиде я их…

— Похоже, ты их так и не нашла, — усмехается француз, озвучивая мои собственные мысли.

Мне вдруг становится неловко и очень обидно… Он ведь такой взрослый, успешный… Зачем он пытается меня унизить?

А зачем я сюда приперлась? Ожидала светской беседы за чашкой чая? Это вряд ли. А ведь я могла попасть в лапы каких-нибудь бандюг… Но, глядя на француза, почему-то уверена, что в его присутствии ничего плохого со мной не случится. И почему я так думаю? Хм, просто знаю и все.

А вот немец не внушает мне никакого доверия. Он что-то недовольно высказывает мсье Андре и тычет в мою сторону волосатым пальцем. Сроду не думала, что немецкие мужчины такие мохнатые… Или особенно шерстяные только в этом баре собираются? Может, у них тут какой-нибудь кружок по интересам? Ну-у, к примеру, для любителей спать на снегу…

Немец повернулся ко мне и что-то громко гаркнул.

— Что он говорит? — спрашиваю у француза.

— Хочет, чтобы ты разделась, — неохотно отвечает он и морщится.

— Зачем? — я стараюсь не показывать страха, но удивиться-то я имею право. — Это для всех такой способ приема на работу?

— Ты ведь, кажется, хочешь здесь танцевать? А вдруг ты кривоногая или у тебя имеются иные дефекты.

Обнажение совсем не входило в мои планы, но прямо сейчас, наблюдая за гримасой француза, мне хочется увидеть другое выражение на его лице. Я сбрасываю курточку и следом за ней летит толстовка. Джинсы падают сами, стоило потянуть шнурок. Я не пытаюсь выбраться из джинсовой кучки у моих ног. От глаз моих собеседников скрыты только щиколотки, но вряд ли мне придется доказывать, что они тоже не кривые. На мне простое белое белье — без кружев, рюшечек и бантиков, но это не может испортить впечатление от увиденного.

Сейчас тишину в кабинете нарушают только громкое сопение мужчин и грохот моего сердца. Мне и правда страшно, потому что рентгеновский взгляд немца уже просочился под мое белье и испачкал каждый сантиметр моего покрытого мурашками тела.

В тот момент, когда немец подается вперед, намереваясь встать со своего места, француза подбрасывает словно катапультой. Он подскакивает ко мне, наклоняется и быстро натягивает на меня штаны. Чуть подрагивающими пальцами он пытается затянуть шнурок, фиксирующий джинсы на бедрах, и торопливо шепчет:

— Глупая девчонка! Что ты вообще здесь делаешь? Тебе хоть есть восемнадцать?

— Сегодня исполнилось, — я поднимаю на него испуганный и растерянный взгляд и изо всех сил пытаюсь не заплакать.

— Серьезно? — француз продолжает нахлобучивать на меня одежду. — Весело празднуешь, однако! Так, быстро за дверь и жди меня там. Поняла? Ни шагу от двери! А то мы уже видели твое выступление, — он кивнул на монитор в углу кабинета.

Так они за мной наблюдали? Значит, видели, как я пыталась курить, игнорируя запрет… и пила… Стыдно. Я опускаю голову, забираю из рук мсье Андре свою курточку и, подталкиваемая им в спину, выхожу из кабинета. Немец что-то громко рычит мне вслед, но француз, оказывается, тоже умеет рычать. Надеюсь, они не подерутся…

Я прислонилась к стене рядом с дверью, за которой громко и эмоционально ругались мужчины. И все из-за моей дурости. О, Господи, как я дошла до этого? Видели бы меня Демон или Странник — предпочли бы, наверное, откреститься от родственных связей со мной. И, возможно, я даже обрадовалась бы, но ведь на Реми у меня нет никаких прав, а значит мне следует и дальше быть хорошей девочкой. Я ведь это умею. А день рождения… Да и бог с ним — с этим праздником!

Я решительно отстраняюсь от стены с твердым намерением как можно быстрее вернуться в отель к Доминику. Он наверняка уже с ума там сошел, но сообщить своему боссу не посмеет. Я успела сделать несколько шагов по темному коридору, когда дверь громко открылась и знакомый голос окликнул:

 — Эй, хулиганка, а ну стой! — мсье Андре быстро меня настиг и крепко взял за руку. — Далеко собралась?

— Меня ищут, — предупредила я на всякий случай, хотя никакой опасности от француза не исходило.

— Надеюсь, не полиция? — он впился в меня внимательным взглядом.

— Нет, — улыбаюсь, — здесь я еще ничего не успела натворить.

— А где успела? — веселится француз.

В этот момент мы вышли в общий зал, и мужчина крепче сжал мою руку.

— Куда Вы меня ведете, мсье?

— Для начала подальше отсюда, здесь для тебя слишком опасно.