Танец на крыльях

— Моя маленькая глупая девочка, верь мне, пожалуйста, мы с тобой все сможем вместе. Помнишь, ты сама мне это сказала, когда я не хотел верить никому. И тогда я доверился тебе. Ни разу не пожалел. Ты подарила мне весь мир, детка, позволь мне сделать то же для тебя. Только будь со мной открытой, и я никогда тебя не подведу.

— Прости меня, Фели, забудь, пожалуйста, все, что я наговорила. Ты же знаешь меня, как никто, значит, понимаешь все, что я чувствую…

Господи, я недостойна этого парня, но не отпущу его никогда.

— Я очень горжусь и восхищаюсь тобой, малышка. Ты достойна в этой жизни самого лучшего, а лучший, как ни крути, — это я. Согласна? А теперь на колени, детка, за наградой, — он мягко надавливает мне на плечи, заставляя опуститься перед ним на колени.

— Но ты же только что собирался подарить мне весь мир…

— Сперва тебе не мешает немного подкрепиться. Слышал, белок — самый полезный завтрак.

— Подбираешь ко мне кнут? — я прищуриваюсь, продолжая смотреть Феликсу в глаза и игнорируя сильно возмужавшего Пепито.

— Уже подобрал, — улыбается Феликс и проводит пальцем по моим губам, — открывай ротик, девочка, и скажи: "а-а-а".

С уже остывшим калорийным завтраком мы разделываемся в считаные минуты и отель покидаем сытые и удовлетворенные.

— Прошу прощения, мистер Сантана, а как же… — Феликса окликает смущенный портье.

— Вот черт, забыл совсем. Ди, иди в машину, я сейчас.

— Как прикажете, мой господин, — тихо прошелестела я и потупила взор, а разинувший рот портье запутался в собственных ногах и едва не растянулся посреди фойе.

Впрочем, с места я так и не сдвинулась. А Феликс ухмыльнулся и исчез за дверью подсобного помещения вслед за рванувшим туда работником отеля. Уже спустя минуту мой Малыш вышел с большим букетом пионов.

— Фели, какая прелесть! — я протянула руки к букету, не сомневаясь, что он для меня, и сразу утопила нос в нежных ароматных лепестках. — Но сейчас ведь январь…

— А разве твои любимые розы показались бы тебе сейчас такой прелестью? Прости, пионы доставили, когда ты спала, но я не успел их забрать и принести тебе в постель, потому что ты неожиданно и громко проснулась. — Феликс поцеловал меня в раскрытую ладонь. — Спасибо за эту ночь, детка, и еще за многие тысячи ночей, которые мы проведем вместе.

— За все ночи один будет пионов? — я недовольно морщу нос.

— Я построю для тебя оранжерею, — он довольно улыбается.

 — Просто будь со мной рядом, Фели, — я вкладываю в его раскрытую ладонь свою, а моему сердцу сейчас настолько тесно в груди, что даже больно.

*****

Реми я замечаю издали и от волнения меня бросает то в жар, то в холод.

— Спокойно, детка, ну ты что? Улыбайся и веди себя с ним, как всегда, — Феликс ободряюще сжимает мою руку.

— Какое счастье, что ты рядом со мной, иначе я бы умерла от страха, — бормочу я.

— Эй, ты главная стерва Парижа, а испугалась мелкого сосунка. Давай, Ди, держи марку!

Вдох… выдох…

— Мышонок, я так соскучилась, — ускоряю шаг ему навстречу.

— Офигеть! У вас обоих такой вид, словно ваша дружба дала трещину, — Реми довольно хмыкает и добавляет, — и вы всю ночь выясняли отношения… на повышенных тонах.

К счастью, Реми тут же заключает меня в объятия, и я прячу от него свое смущение. Пока я не очень понимаю, как должна реагировать на подобное замечание, будучи в статусе мамы. Спасает Феликс:

— Очень тонкое наблюдение для мышонка в столь нежном возрасте.

— Да ладно вам, я рад! — смеется Реми. — Ди, только не проси называть его папой.

Феликс фыркает и закатывает глаза, а Реми заходится хохотом, продолжая тискать меня в объятиях.

Я вдруг чувствую, что напряжение меня отпускает, и уже смело смотрю в глаза своему сыну. В них столько радости и любви, что камень на моей душе, затвердевший за пятнадцать лет до состояния гранитной глыбы, рассыпается в пыль и уносится прочь с холодным январским ветром. Я перевожу взгляд на Феликса и беззвучно шепчу: "Спасибо, любимый".

— Вы прямо как счастливые молодожены переглядываетесь, — продолжает веселиться Реми.

— А ты, как пьяный клоун, перепутавший церковную службу с дискотекой.

— О, а чьи это мы грехи здесь замаливаем?

— Реми, а что у тебя с губами? — перебиваю я его.

Странно, что я в первую же секунду не заметила припухлость на нижней губе своего ребенка. Я с подозрением оглядываюсь на Феликса.

— Что? — он округляет "честные" глаза, но что-то мне подсказывает, что ответ ему известен.

— Ой, да вы лучше на свои губы посмотрите, словно с пасеки оба. Как дети, честное слово!

— Реми, ты дрался? — я игнорирую его комментарий и стараюсь больше не оглядываться на Феликса.

— Да-а, поборолся вчера с одной горячей зайкой!.. Это она меня в порыве страсти грызанула.

— Жаль, она язык тебе не отгрызла, — не остается в долгу Феликс.

— Так, все — поехали уже! — прерываю словесную баталию, кивая на автомобиль. — Феликс, ты поведешь?

— Нет, я лучше буду смотреть на тебя.

— Мышка, я тоже люблю смотреть, как ты водишь. Жаль, пацанам нельзя показать, какие ты финты творишь. Хотя мне и без этого все завидуют. Мы с Феликсом везунчики! Да, Фил?