Танец на крыльях

— … надеюсь, все вы согласны, как нам повезло видеть в наших рядах эту несравненную жемчужину и прекраснейшую из женщин! — громко подытожил Ланевский. — Прошу любить и жаловать!

Перебор, дорогой Александр Андреевич! Кажется, на нервной почве ты перепутал мероприятия. Глянь на коллег — любить меня согласны лишь парочка самых озабоченных, а остальным уже страшно.

На Рыжую больно смотреть — сейчас она сама себе не показалась бы симпатичной. Артурчика все больше манит вид серого неба за окном, а Женечка скоро сотрет себе все зубы в порошок — папин энтузиазм ему совершенно не нравится.

— Добрый день, господа, — моего короткого приветствия оказалось достаточно, чтобы мужчины заново встрепенулись, а единственная дама среди господ задымилась от злости.

— Дианочка, давайте присядем за мой стол, Вам так будет всех хорошо видно, — Ланевский проводил меня к свободному креслу и с видимым облегчением занял свой руководительский трон. В нем он явно чувствует себя увереннее и комфортнее, чем стоя на ногах и распинаясь перед сидящими подчиненными. Правда, мое соседство не позволяет ему полностью расслабиться.

— А теперь, Диана, позвольте Вам представить руководителей отделов — мозг нашей компании, так сказать. И начнем мы, пожалуй, с…

Так вот почему они тут все повально в серых костюмах — олицетворяют серое вещество, значит… Рыжая стерва в своем красном платье на их фоне, как кровавая клякса. Да и Женечка в небрежном гражданском прикиде — в нем же он был сегодня утром — совершенно не вписывается в серое братство. Почему-то мне это приятно.

Пока Ланевский-старший заливается соловьем, я продолжаю прощупывать взглядом своих будущих коллег, пытаюсь угадать их настроение и мысленно расставляю фигуры на шахматной доске. Этот процесс, как обычно, меня увлекает. Подробный доклад ферзя я привычно фильтрую и маркирую полезную информацию.

Артурчик, как и предполагалось, рядовая пешка, однако отрастившая себе достаточной длины хобот, чтобы… Эх, не быть тебе здесь слоном, дорогой, хоть ты и в сером костюме.

А рыжую кляксу зовут Регина — отчество я без сожаления закидываю на задворки памяти. Эта ладья у нас заведует кадрами, и у меня к ней уже имеется несколько вопросов. Рыжая, словно почувствовав опасность, прекращает испепелять меня ненавидящим взглядом и присоединяется к разглядыванию серых облаков вместе с Соболевым.

Что ты видишь там, братишка? О чем думаешь, всматриваясь в серую дымку? Жалел ли ты когда-нибудь о том, что случилось с нами в прошлом? Или люто ненавидел меня все эти годы? Ты ведь мне все расскажешь, правда?

Знакомое имя заставляет меня сосредоточить внимание на самом приятном человеке в этом кабинете. Женечке в обозримом будущем уготована роль зама, что, впрочем, неудивительно. Его незрелость и разгильдяйство остаются между строк, и это правильно. Я замечаю, что не все смогли замаскировать свои скисшие физиономии, и мысленно продвигаю своего резвого коня в центр поля. И пусть он не обладает такой дальнобойностью, как более сильные фигуры, но я уверена, что он не даст загнать себя в угол.

 А тебя здесь не очень-то жалуют, мой мальчик… Но зато лишь у тебя будет право сделать красивый ход конем. Если ты, конечно, не разочаруешь королеву.

— Диана, может, у Вас есть какие-то вопросы или пожелания? — Ланевский широко улыбается мне, а его взгляд умоляет обойтись пожеланиями доброго здоровья и успехов в труде.

7.4 Диана

Ланевский немного сдал за прошедшие две недели — лицо осунулось, а взгляд, как у больной коровы, загадавшей последнее желание.

— У меня вопрос относительно подбора, расстановки кадров, а также оценки эффективности персонала и контроля их исполнительности, — отвечаю я вслух этому взгляду и тут же замечаю общую нервозность.

— А у Вас, значит, уже есть претензии к нашим кадрам, желаете заняться перестановкой? — с раздражением включается рыжая Регина.

— Ну, пока у меня не было возможности ознакомиться с работой каждого отдела, а назначение и перестановка кадров не в моей компетенции. А жаль, потому что у меня есть веские основания сомневаться в том, что некоторые из ваших сотрудников по праву занимают свои должности, — я перевела взгляд на Соболева и с удовольствием отметила его бледность и напряженность. — Но поскольку решать не мне, то этот вопрос мы обсудим с Александром Андреевичем наедине и не станем больше занимать ваше драгоценное время.

— Да, я понимаю, о чем идет речь, — тут же подключился Ланевский и обратился к своей взволнованной свите, — вам, друзья мои, пока совершенно не о чем беспокоиться, и если у Дианы больше нет к вам вопросов, то предлагаю всем разойтись по рабочим местам.

— У меня есть пожелание и просьба, — я обвела взглядом всех присутствующих, которые мечтали свалить побыстрее с этого собрания и чтобы мои просьбы и пожелания обошли их стороной. — Я желаю вам всем хорошего дня и благодарю, что уделили мне время. Всего доброго.

Ланевский облегченно выдохнул мне в левое ухо, а я наблюдаю за Артурчиком, которому осталось всего пару шагов, чтобы исчезнуть из моего поля зрения.