Танец с дьяволом

— Да. Мы иногда поссоривались, как все другие люди. Это тяжелый бизнес — отель. Но мистер Джонсон был заботливый ко мне и Любе…

— Тем не менее ваша дочь уехала от вас? Почему?

Люба поспешила прийти на помощь:

— Наши отношения с полковником сложились не самым лучшим образом. Мы не ладили. Мне казалось, что я ему в тягость и что, если я уеду, и ему, и моей матери будет легче.

— Так и произошло?

— Да, — сказала Магда. — Мой муж никогда не имел детей и не мог понимать молодую девушку. Мы решали… нет, решили: Любе будет лучше в Лондоне.

Сержант, продолжавший листать блокнот, дошел до последней страницы, и Люба с облегчением перевела дух. Вдруг он вскинул на нее глаза:

— Еще один вопрос. В ту ночь, когда вы прибежали к нам в участок… Вы думали, что вашу мать убивают? — последнее слово он произнес с нажимом.

— Да. Я была просто в смятении — они никогда еще не ссорились так сильно… Я испугалась.

— Так, значит, это была ссора — не более того?

— Не более.

— Без… гм… физического воздействия?

— Разумеется, без!

Магда сидела молча. Дождь за окном зарядил, как видно, всерьез, и небо время от времени полосовали молнии. Потом слышался удар грома. Кот подошел к Любе, потерся о ее ноги, замяукал — время кормежки давно прошло, а ему так ничего и не дали. Молчание нарушил капитан:

— Много ли денег он вам оставил?

— Нет. Ничего не оставил. Все забрал банк, — слезы навернулись ей на глаза. — Зачем вы спрашиваете нас эти вопросы? Я в этой стране не очень долго. И замужем я не очень долго. Я любила моего мужа. Он хороший человек. Несчастный случай разрушил всю мою жизнь. Потом вы приходили сюда и спрашивали про то, как я убивала того, кого любила. — Она тихо заплакала.

Люба глядела на нее с тайным восхищением. Какая артистка пропадает! Ей бы в кино сниматься… Она и меня убедила.

Капитан выпростал из кресла свое громоздкое тело, перегнулся через стол к Магде и произнес:

— Благодарю вас и прошу прощения за беспокойство. Думаю, на этом наше расследование окончено.

Розовощекий сержант Суинни с улыбкой подошел к Любе:

— Было очень приятно встретиться с вами снова. Будете в Брайтоне — заходите, выпьем чая и поболтаем.

Люба промолчала.

— Надеюсь, у вас обеих все будет хорошо, — добавил он.

— Спасибо, — глядя в сторону, сказала Люба.

Как только за полицейскими захлопнулась дверь, она взяла на кухне тряпку, вернулась в гостиную — кот шел за нею по пятам — и тщательно вытерла пол, где остались влажные следы их башмаков. Потом накормила кота и только после этого села рядом с Магдой. Та не шевельнулась, не подняла головы, продолжая беззвучно плакать.

— Как это было на самом деле? — спросила Люба по-польски.

Магда закрыла лицо руками. Люба ждала. Магда с закрытыми глазами привалилась к спинке дивана, глубоко вздохнула и лишь потом заговорила очень тихо и медленно:

— Я больше не могла выносить все это… Еще немного, Люба, и я бы покончила с собой. Знаешь, он стоял на лестнице, на одной ноге, как тот черный злобный журавль, который напал на меня однажды в Бродках. Я поняла, что еще одной ночи с ним просто не переживу. — Она открыла глаза и посмотрела в потолок. — Люба… Люба, что я натворила… Бог меня накажет.

Ее плечи затряслись, по щекам покатились слезы. Люба опустилась перед нею на колени.

— Не плачь, мама, я бы должна была сделать это сама… Не плачь. Кроме нас, никто ничего не знает. Мы вместе, и это самое главное.

От звонка в дверь обе подскочили на месте, потом переглянулись.

— Они вернулись. Они пришли за мной, — прошептала Магда побелевшими губами.

— Не бойся, я их выставлю, — Люба похлопала ее по руке.

Но за дверью стоял промокший до нитки мальчик-посыльный с корзиной в руках.

— Мисс Джонсон? Это вам.

Из корзины слышалось какое-то попискиванье. На карточке было написано:

Люба, это чтобы ты меня не забыла. Д.

Она открыла корзину и увидела внутри комочек белой шерсти. Сунула карточку в карман и вошла в гостиную.

— Магда, тебе подарок.

Она поставила корзинку ей на колени, открыла крышку. Крошечный пуделек выскочил наружу и сразу же принялся лизать Магду в щеки.

ЛИССАБОН, ПОРТУГАЛИЯ.

Слим заранее представил в таможню сопроводительные документы, а потому когда съемочная группа «Лондон-рок» чартерным рейсом прибыла в аэропорт Лиссабона, формальности должны были занять очень мало времени, а группа почти сразу могла отправиться на «натуру». Дэнни всегда любил этот этап съемок: даже боль, возникавшая при каждой мысли о Патриции, казалась не такой острой. Где-то позади, в клочьях лондонского тумана остались Стефани, и Джи-Эл, и Люба. Он знал, что решив провести в Лиссабоне восемь дней без Любы, поступил правильно. Она становилась для него наваждением — нужно было убежать, улететь, скрыться от нее.