Танец с драконами

«Уроженец Вестероса, да еще и Пламм. Всё лучше и лучше».

– Следующие вы, – сообщил им Нянька. – Будьте уморительными, мои маленькие голубчики, иначе очень пожалеете.

Хоть Тирион не владел и половиной старых трюков Гроша, но у него получилось проехаться на свинье, упасть, когда надо, перекатиться и вскочить обратно на ноги. Все это было хорошо принято. Подобное зрелище – маленькие человечки, носившиеся вокруг, словно пьянчуги, и колошматящие друг друга деревянным оружием – в лагере осаждающих у Залива Работорговцев воспринимались с неменьшим весельем, чем на свадебном пиру Джоффри в Королевской Гавани. «Презрение, – подумал Тирион, – это всем понятный язык».

Когда один из карликов падал или получал тумаки, их хозяин Йеззан смеялся громче и дольше всего – его необъятное тело ходило ходуном, словно трясущееся сало. Прежде чем присоединиться к хохоту, гости ждали, как поведет себя Юрхаз зо Юнзак. Главнокомандующий выглядел таким тщедушным, что Тирион опасался, как бы тот не помер от смеха. Когда сбитый с Пенни шлем приземлился прямо на колени кислолицего юнкайца, Юрхаз закудахтал как курица. А когда вышеуказанный лорд просунул руку внутрь шлема и вытащил оттуда сочную мякоть фиолетовой дыни, то захрипел и не мог остановиться до тех пор, пока его лицо не стало того же цвета, что и плод. Повернувшись к радушному хозяину, юнкаец прошептал что-то, что заставило того хихикнуть и облизнуть губы… Хотя Тириону показалось, что он уловил тень злобы в узких жёлтых глазках толстяка.

Потом карлики сняли с себя деревянные доспехи и пропитанную потом исподнюю одежду, и переоделись в свежие жёлтые туники, которые им приготовили для прислуживания за столом. Тириону достался штоф бордового вина, а Пенни – графин с водой. Они ходили по палатке и наполняли бокалы. Их обутые в тапочки ноги с лёгким шорохом ступали по толстым коврам. Работа оказалась труднее, чем представлялась раньше. Вскоре ноги Тириона свело сильной судорогой, один из рубцов на спине вновь закровоточил, и сквозь жёлтый лён туники проступили красные пятна. Стиснув зубы, Тирион продолжал разливать вино.

Большинство гостей обращали на них не больше внимания, чем на остальных рабов… Пока один из юнкайцев не заорал пьяным голосом, что Йеззан должен заставить карликов трахаться, а другой потребовал рассказать, как Тирион потерял свой нос. «Я засунул его в щёлку твоей жены, и она его откусила», – чуть не брякнул Тирион, но пережитый шторм убедил его, что умирать преждевременно, и поэтому карлик сказал: «Его отрезали в наказание за моё неуважение, повелитель».

Затем лорд в синем токаре, отделанном каймой с тигриными глазами, вспомнил, что во время торгов Тирион хвастался мастерством игры в кайвассу и предложил: «Давайте проверим его». Быстро принесли стол и набор для игры. Некоторое время спустя лорд с красным от злости лицом опрокинул стол и раскидал фигурки по коврам под смех юнкайцев.

– Надо было дать ему выиграть, – прошептала Пенни.

Бурый Бен Пламм с улыбкой поднял упавший стол.

– Теперь сыграй со мной, карлик. Когда я был моложе, Младшие Сыновья заключили контракт с Волантисом. Я обучался игре там.

– Я всего лишь раб. Мой хозяин решает, когда и с кем мне играть. – Тирион повернулся к Йеззану. – Хозяин?

Похоже, жёлтого лорда позабавила эта идея.

– Каковы ваши ставки, капитан?

– Если я выиграю, вы отдадите мне этого раба, – сказал Пламм.

– Нет, – ответил Йеззан зо Каггаз. – Но если вы победите моего карлика, получите сумму, которую я за него заплатил, золотом.

– Договорились, – согласился наемник. Разбросанные фигурки собрали с ковра, и противники сели играть.

Первую партию выиграл карлик. Пламм одолел во второй, с удвоенными ставками. Пока они готовились к третьему туру, Тирион наблюдал за своим соперником. Смуглый, с коротко стриженой жёсткой бородой серо-белого цвета, с изборождённым тысячей морщин и старыми шрамами лицом, Пламм выглядел дружелюбно, особенно когда улыбался. «Верный вассал», – решил Тирион. Всеобщий любимый дядюшка, всегда улыбающийся, готовый поделиться старыми пословицами и грубоватой мудростью. Всё это – сплошная фальшь. Эти улыбки никогда не касались глаз Пламма, в которых жадность пряталась за маской осмотрительности. Жаждущий, но осторожный.

Наёмник оказался почти таким же плохим игроком, как и юнкайский лорд, но его манера игры была скорее вялой и упрямой, чем дерзкой. Каждый раз перед очередной партией он по-разному расставлял фигуры, но, в то же время, действовал всегда одинаково – консервативно, оборонительно и пассивно. Он играет не затем, чтобы победить, понял Тирион. Он играет, чтобы не проиграть. Это сработало во второй партии, когда карлик сам себя перехитрил непродуманной атакой. Однако это не принесло пользы ни в третьей, ни в четвертой, ни в пятой игре, оказавшейся последней.