Танец с ректором. Тайны магической академии

Теперь уже мои слова ржавым ножом били его по сердцу. Саэллар морщился, стискивал зубы до желваков, не поднимал виновато опущенного взгляда, но не уходил… мужественно терпел собственную боль, чтобы, когда я замолчу, сказать самому:

– Мне в кошмарном сне не могло присниться, что я буду так сильно перед тобой виноват. Никакие слова не в силах искупить или хотя бы уменьшить моей вины, но, – пауза, медленно поднятый на мои глаза взгляд, – после вчерашнего нападения я словно во тьме плыл, и только твоё появление на Гномьем складе стало тем лучиком света, что прорезал темноту. Ты пришла, а я по ощущениям будто воскрес из мёртвых. Ты, твоё дрожащее от страха и радости тело, запутавшийся в волосах аромат малины… Я был готов умереть повторно, лишь бы то мгновение никогда не заканчивалось.

Я стояла, практически не дыша, во все глаза смотрела на Экерта и просто не могла поверить в то, что сейчас слышала.

А он, видя моё потрясение, грустно улыбнулся и продолжил:

– Когда рядом с тобой появился Армейд… непозволительно близко… я был готов задушить его прямо там голыми руками. С трудом сдержался. С очень большим трудом. А потом ты выбежала из полога вся в слезах, а он рванул за тобой… Именно тогда я понял, что между вами что-то происходит. Не помню, чтобы хоть когда-то находился в состоянии такой неконтролируемой ярости и вместе с ней в отчаянии. Когда я отделался от вампиров и выбежал на улицу, вас уже поглощал портал.

В опустившейся звенящей тишине было слышно лишь грохот моего сердца. Грохот… и ничего больше. Сказать мне было нечего. Говорить вообще не хотелось, хотелось оказаться как можно дальше отсюда и никогда-никогда не слышать того, что только что сказал Экерт.

Потому что его слова не были простыми словами.

Это было признание.

Признание… к которому я оказалась не готова.

– Уходи, – едва слышный шелест.

– Лия, – лицо мага стало мрачнее грозовой тучи, глаза – темнее морского дна.

– Уходи, – повторила громче и твёрже. – Я не могу сейчас говорить с тобой… у меня на это просто нет никаких сил. Экерт, пожалуйста…

– Эксперимент, – он и не двинулся, только зубы с силой стиснул, а вслед за ними и кулаки, – ты позвала меня, чтобы я помог.

– О, ты уже сделал достаточно! – заверила искренне и только после поняла, как грубо прозвучали мои слова. – Экерт, пожалуйста, сейчас просто – уходи!

Не знаю, что повлияло на него. Мой потерянный, испуганный вид, дрожащий голос, паника в глазах или всё вместе. Но мужчина, поджав губы в одну тонкую полоску, склонил голову, сдаваясь.

Однако перед тем, как уйти, стрельнул взглядом на пол… С громким, заставившим невольно вздрогнуть и отшатнуться хлопком взорвался упавший хризолит, накаченный моими сильно фонящими заклинаниями.

– Я не позволю тебе рисковать, – объяснил свой поступок страж, развернулся на пятках и ушёл, тяжело ступая.

А у меня появилось ощущение, что это он не про камень говорил.

* * *

Теоретически исследовать практическое применение – сложно. Когда в твоей голове каша, руки дрожат, а взгляд то и дело прыгает на закрытую дверь – дело становится в сотню раз сложнее.

Но я упрямая! В целом именно из-за упрямства я и выжила – всем назло. Потому что жизнь моя и я сама буду решать, на что мне её тратить и, уже тем более, как и когда мне умирать.

Но это так, злые мысли, а суть в том, что Экерт ушёл, забрав с собой и возможность поставить эксперимент и проверить, как заклинание на пергамент работает.

Это один плохой момент, но был и другой – сбитая с толку я запоздало поняла то, что понять следовало с самого начала. Заклинание растворения действует при прямом контакте. То есть, свёрток сначала нужно было найти, затем уничтожить пергамент и тогда уже ничего не будет сдерживать фон артефакта. Но смысл с этого какой? Куда проще будет пергамент попросту развернуть, раз уж всё равно нашли.

Я изначально искала нечто иное. Мне следовало быть внимательнее и не давать волю эмоциям.

Вернувшись к тому, что принялась снова ругать саму себя, я просидела в мастерской до самого вечера, переделывая стандартное заклинание растворения в нечто такое, что будет направлено исключительно на чёрный пергамент, причём не при прямом контакте, а на расстоянии.

И у меня даже получилось. Говорю же, я упрямая. У заклинания в любом случае не было шанса остаться не изменённым, вопрос был лишь во времени, которое у меня на это самое изменение бы ушло.

Поднявшись из-за стола, я отошла к дальней стене, на ходу разминая затёкшие мышцы, уткнулась лбом в закрытую деревянную дверь, закрыла глаза и с абсолютной уверенностью в благоприятном исходе операции произнесла:

– Тэерэй эой приомо ханш шхен арайте!

Не открывая глаз и не поворачивая головы, услышала звон, с которым обычно разбивается стекло, за ним шипение, а после мастерскую наполнил запах дыма.

Ой…

Лихо развернувшись, поняла, что таки да, и правда дым – чёрным столбом валил с того места, где минуту назад лежал пергамент. Причём там ничего не горело и гореть не могло, значит, дым был одним из побочных эффектов уничтожения пергамента.

Что же, так даже лучше.