Танец стихий

Слушая беспрестанное урчание желудка, задумчиво наблюдала за некой птахой, весело суетящейся рядом с плоским гнездом на вершине дерева. Немного посомневавшись, тяжело вздохнула: пусть живет. А вот идея использовать это необычно большое гнездо для отдыха, мне понравилась. Внимательно осмотрев внешне неприступное дерево, заметила неглубокие выбоины в коре: такое ощущение, что дерево просто сбрасывало нижние ветки по мере взросления, а в этих местах образовывались подобные округлые углубления.

Осторожно вставив ногу в одну из выбоин, попробовала дотянуться до другой. Удивительно, но лазить по деревьям оказалось гораздо проще, чем я предполагала. Так что вскоре я оказалась в недосягаемости от гипотетических хищников и мимопробегающих кеприйцев, плюс обрела возможность вовремя заметить опасность. Но в лесу было тихо: ветер, качающий верхушки старых деревьев, пел тихую колыбельную. Глаза слипались в полуденной жаре.

Проснулась я внезапно — вдруг почувствовала тревогу. Распахнув глаза, натолкнулась взглядом на цвака. Тот сидел на ветке, которая располагалась чуть выше, и болтал ногами, не сводя с меня пронзительных зеленых глаз. Черный плащ анахов развевался на ветру.

— Ллер? — испуганно прошептала я. — Как ты выжил?

— Мы теперь в разных весовых категориях, Кира, — весело усмехнулся Ллерекайен. — И если в прошлый раз ты могла меня с легкостью убить, теперь придется изрядно постараться. Долго же ты спала, у меня уже ноги затекли, да и даже надоело любоваться твоим новым цветом волос.

— Ты нашел меня, спящую, и не убил? — несказанно удивилась я.

— А с чего мне тебя убивать? — пожал плечами верховный маг цваков и тут же сузил глаза: — Или есть, за что?

Я пытливо всмотрелась в спокойное лицо цвака:

— То есть, ты не веришь в то, что про меня тут напридумывали?

— Верю, — охотно кивнул цвак. — Но меня лично это не касается. Меня-то ты не бросала…

— Не про это, — отмахнулась я. — Про «влезть в доверие» там, да «натравить анахов»…

— Я что, похож на идиота? — возмутился Ллер. — Я же был там и видел все своими глазами: колдун и мастер стихий не могли быть одним существом. К тому же, с самой нашей первой встречи прекрасно знал, что ты не любила Ривиэля. А значит, сбежать с ним могла только при крайней необходимости. И вообще то, что из-за женщины сходят с ума, не ее вина. Мужчина совершенно сознательно, так сказать, в здравом уме и твердой памяти, отдает ей свое сердце. А с подарками каждый волен поступать так, как ему захочется.

— Вот спасибо, — я даже опешила от такой тирады. — Но я на самом деле ни с кем не убегала. Меня совершенно бесстыжим образом обманула хранитель, наговорила с три короба, да вытурила из Кеприи. А когда вернулась, на меня свалились такие новости, что мама — не горюй! А ты как оказался на том корабле?

— Видишь ли, — ухмыльнулся Ллер, наклоняясь ко мне так, что рисковал навернуться вниз. — Когда Хен объявила, что ты сбежала с Ривиэлем, я заподозрил не ладное. Решив разобраться в происходящем, остался у анахов вместе с братьями Ривиэля. Рож'иальяр, став мицаром, почему-то оставил нам жизнь. За долгое время, проведенное в Лив'утвао, мы насквозь пропитались магией анахов. Интересные результаты получаются, когда используешь сочетание сил двух рас… но это я отвлекся. Мицар сразу почуял, что ты снова в Кеприи, уж не знаю как. Поэтому поспешил направиться на поиски, при этом всячески сбивая с толку ищеек мицара. Тебе повезло, что он сразу не явился! Видимо, считает это ниже своего достоинства, да ждет, когда тебя приволокут к его ногам в цепях. Чтобы, так сказать, в полной мере насладиться унижением мастера стихий. Ох, позабавила ты меня с этим водным представлением… правда, корабль хороший утопила, но нам не навредила… в отличие от тех несчастных, что решили тебя подвезти…

— Подвезти?! — прорвало меня. — Да они меня нагло похитили, какой-то урод чуть было не… — я осеклась. Смущенно потупившись, продолжила: — Чуть не женился на мне насильно, а ты и ухом не ведешь! Нет бы, помочь!

— Вот уж чего мне не приходило в голову, — цвак иронично развел руки в стороны, — так это помогать мастеру стихий… Еще под горячую руку попадешься — потом останки развеются по всем мирам!

— А я не знала, что все еще мастер, — чуть не плача, вскричала я. — Мне, знаешь ли, объяснили, что сила моя — заемная, выдается хранителем, строго под расписку и сдается в том же виде! И я провела в своем мире пять долгих лет, в одиночестве, думая, что я — никто.

— Пять сот? — удивился цвак.

— Пять лет, — чуть успокоившись, поправила я. — Это несколько больше, чем пять сот.

— Но не больше, чем тысячу сот? — деловито уточнил маг.

— Нет, — в растерянности я даже рассмеялась. — У нас столько не живут. В пересчете на наши, это примерно лет пятьсот… Никогда не была сильна в математике!

— А тебе сколько? — деловито уточнил цвак.

— Сейчас — двадцать три года, — просто ответила я, даже не пытаясь вычислить — сколько это в сотах.