Танец страсти

Они вышли из Скансена через те же ворота, в которые вошли, и у все еще стоявшего здесь стального “сааба” Йен остановился. Так это была его машина! Значит, он был уверен, что Малин пойдет с ним в заповедник. Эта мысль должна была бы разозлить девушку, но почему-то только позабавила ее. Йен открыл дверцу, и Малин уселась. За спинками задних сидений были утоплены черные решетки дорогих динамиков. Между ними лежал радиотелефон.

— Ты что-то ищешь? — спросил Йен, устраиваясь за рулем.

— Нет, просто хочу посмотреть, что у тебя тут есть.

Придуманный Малин “детский” обед подходил к концу. Было около шести вечера — время, когда люди обычно еще только встречаются, чтобы куда-нибудь пойти. Здесь, в Остермальме, их зазывали яркой рекламой кинотеатры с любым репертуаром, несколько театров и опера, но сейчас девушке не хотелось на два или даже на все три часа очутиться в положении зрителя, что бы ей ни показывали. Малин мысленно перебирала всех своих знакомых, но не могла придумать, к кому можно было бы без предупреждения привести Йена — одних смутит неожиданный визит, другие, возможно, и не смутятся, но сами способны оконфузить кого угодно. С наступлением вечера она уже не чувствовала себя маленькой девочкой на прогулке и сидела теперь, грустно глядя в стаканчик с раскисающим мороженым. Чувство неловкости, от которого удалось избавиться днем, настигло ее вновь, повиснув в воздухе вместе с банальным вопросом “к тебе или ко мне?”.

Неужели все так и будет, спрашивала себя Малин, неужели все вернется на свои места — два взрослых человека встречаются, чтобы заняться сексом. И не важно, что Йен сегодня выглядит так необычно, а она весь день чувствовала себя ребенком. Не важно даже то, что они оба думают и чувствуют, суть их отношений от этого не изменится — они любовники, и только. Больше их ничего не связывает. Может, так и должно быть, но почему ей так неприятно осознавать это?

Раньше Малин не задавалась этим вопросом. Ее долгий роман с Бьорном постоянно подпитывался работой, а те несколько непродолжительных романов, что были до Бьорна, происходили с людьми, с которыми Малин объединяло что-то еще: учеба, общие знакомые. Получается, она совсем не умеет быть просто женщиной? Она растерянно повертела в руках розовую пластмассовую ложку, которой ела мороженое. Наверняка есть множество приемов, чтобы поддерживать к себе интерес мужчины и при этом самой не умирать со скуки. Соблюдая известные ритуалы, люди заполняют пустоту, которая появляется между ними. Как ни старалась, Малин не могла представить себе такие отношения иначе, чем как партию в шахматы, затеянную от нечего делать.

Они сидели в супермаркете, ресторан “фаст фуд” располагался рядом с большим отделом игрушек. Оторвавшись от мороженого и подняв глаза на Йена, Малин обнаружила, что он неотрывно смотрит на разноцветный город, построенный из конструкторов, и на его лице написано выражение мальчишеской зависти. Заметив, что девушка смотрит на него, Йен сказал:

— Когда мне было шесть лет, отец привез мне из Дании “Лего”. Конечно, ничего подобного, — он кивнул в сторону витрин, — тогда не было, но это был настоящий переворот в моем сознании. Когда я выходил на улицу, то пытался найти в домах швы, где блоки стыкуются между собой. Мне казалось, что все большие вещи должны быть собраны из каких-то конструкторов.

— Я это понимаю, — улыбнулась Малин, — меня тоже привлекали конструкторы, гораздо больше, чем куклы. У всех моих одноклассников-мальчишек были какие-нибудь наборы “Лего”, мы собирались вместе и из всех деталей сооружали что-нибудь грандиозное. Конечно, на такой город, как здесь, нам бы не хватило, но…

— Идем, — неожиданно сказал Йен, — я же вижу, что ты больше не хочешь мороженого.

Он помог ей подняться из-за стола и повел в отдел игрушек.

— Выбирай, — сказал он, когда они остановились перед длинным стеллажом со множеством коробок, на каждой из которых было что-нибудь нарисовано — джип, подъемный кран, коттедж, вертолет.

Малин стала разглядывать коробки, все еще не понимая — разыгрывает ее Йен или это какой-то приступ безумия. Но оглянувшись, она увидела, что он уже тащит в сторону кассы целую охапку разнокалиберных коробок. “Наверно, он не посмотрел на цены”, — сообразила Малин и сразу представила себе ту неловкость, которая случится через секунду. Но, когда она вновь взглянула в его сторону, Йен уже стоял с ворохом фирменных пакетов и нетерпеливо махал ей рукой, чтобы она выбирала поскорей. Увидев, что у нее в руках всего одна коробка с дачным домиком, он разочарованно покачал головой и протянул продавцу свою кредитную карту:

— И это, пожалуйста.

— Но ведь это все стоит ужасно дорого! — возмутилась Малин такому легкомыслию.

— Ничего, мы сэкономили на обеде.

Она попыталась себе представить обед, который мог бы столько стоить. Наверное, хватило бы даже на роскошный ужин в лучшем отеле Стокгольма.