Tangerine house

Монтана[75] солнечная спит,
Укутав нос пушистым снегом,
И я, кочующий пиит[76],
Томимый суетой и бегом,
Пришел к тебе издалека,
С душой, закованной под кожей,
Как подо льдом в плену река,
Она ждет избавленья тоже.

В суровый край Скалистых гор[77],
Где встретил я Святую Мэри[78],
И устремил свой жадный взор,
Пройдя сквозь дымохода двери,
К Салишам[79], в земляной вигвам,
У Литл Чиф[80] набравшись духу,
По барибаловским[81] следам,
Я шел навстречу Винни-Пуху.

Дорога Солнца[82] на закат
Тропой вела меня устало,
И был наградой звездопад,
Накрывший сумрак перевала.
Я точно траппер[83] пересек,
Границу западного мира,
Узрев Авроры огонек,
Расширив линию фронтира[84].

Где отыскать конец пути?
Луну как выловить в колодце?
И долго ли во тьме идти,
Пока опять не будет солнца?
Не знаю я наверняка,
Но часто нет у нас терпенья
Увидеть, как из сорняка
Растут фруктовые деревья.

07.05.2021 г.

«От смуглой кожи веет жаром…»

От смуглой кожи веет жаром,
Как от открытого огня,
В тот день под Новым Орлеаном[85]
Ты одурманила меня.
Твой взор – языческой богини.
Как будто в очи Прозерпине[86]
С тревогой всматриваюсь я,
И сердце полнится, любя,
Приметой скорого мученья,
Но в час рассудка помутненья,
Когда любовь – источник зла,
Нет пользы вовсе от ума.

Так было, впрочем, и со мною:
Не чужды чувства для меня.
Сражен был тут же красотою,
Лишь только повстречал тебя.
Под тканью узенькой футболки
Скрывались прелести креолки,
Ее точеный стройный стан
Как африканский барабан,
Далеких стран чудной мотив,
И нрав, что не был терпелив.

Итак, мы в центре Орлеана:
Rue Bourbon и Стрит Роял,
От Канал-стрит до Эспланада[87]
Здесь растянулся карнавал.
Пестреют флаги на балконах,
Огни неоновые в кронах,
И маски с пустотой глазниц
Прельщают молодых девиц,
И только спит квартал Сторвилль[88],
Где ныне тишина и пыль.

Что будет с нами – неизвестно,
Как ночь и день различны мы,
Но замечаю повсеместно
Следы Эротовой тюрьмы.
Здесь, стало быть, нужна ремарка,
Как у достойного Петрарка[89],
Но не кончал я Монпелье,
Не жил в тосканской я земле,
И потому, мой друг Гораций[90],
Куплю вина за баксов двадцать
И утоплю себя в вине…

24.04.2021 г.

Иисус Навин