Таня

Детский театр на льду (с 1984 года – «АЛЕКО») был создан в Москве в конце семидесятых во главе с Нинелью Михайловной Самсоновой – бывшей солисткой знаменитого Государственного ансамбля народного танца имени Игоря Моисеева. Но это я сейчас знаю, кто такой Игорь Моисеев и насколько знаменит созданный им коллектив, а тогда я просто увидела маленького роста аккуратненькую женщину с огромными голубыми глазами и копной пшеничного цвета волос, с осанкой королевы. Это дело было моим на все сто процентов, я хотела жить в этом театре до конца своих дней и ничем, кроме как участвовать в спектаклях, больше не заниматься. Торкнуло тогда меня капитально. Театр был создан на базе знаменитого и богатого в те времена завода АЗЛК, который выпускал автомобили марки «Москвич» и базировался на ледовой арене одноимённого стадиона в районе метро «Текстильщики». Детей в театр набирали в несколько групп – по возрасту и навыкам фигурного катания. Я попала сразу в старшую группу и очень этим гордилась. В ледовом комплексе нам выделили целое фойе на цокольном этаже для репетиций, а на первом располагались раздевалки и хореографический зал. Попала я в этот театр прямиком из ЦСКА, где профессионально каталась с семи до десяти лет и даже однажды разминалась с Еленой Водорезовой – первой советской фигуристкой, занимавшей призовые места на чемпионатах мира и Европы, тренировавшейся у самого «страшного» тренера всех времён и народов Станислава Жука. Там-то я и услышала о первом театре на льду, куда моя тренерша и посоветовала уйти по причине моих многочисленных травм. Фигурное катание стремительно молодело, здоровье должно было быть лошадиным, нагрузки на растущий организм были космическими – и я сдалась, выбрав красоту и здоровье.

Нинель Михайловна обычно ставила номера к датам, широко отмечавшимся в Советском Союзе: 1 мая, 9 мая, 7 ноября, 8 марта, 23 февраля, а в новогодние праздники, конечно, катались традиционные новогодние ёлки.

В начале восьмидесятых случилась у нас первая гастроль в курортный город Сочи. Ледовое шоу в ста метрах от городского пляжа на берегу Чёрного моря казалось экзотической сказкой. То чувство восторга, которое я тогда испытала, забыть невозможно. Тут и первый в жизни полёт на самолёте, первая гостиница, первое в жизни море с пальмами и вообще отрыв от родительского контроля на целую неделю.

Накануне поездки я не спала вообще, представляя, как это будет. Мать мне купила новенький, на молнии, матерчатый чемодан в клеточку и дала с собой десять рублей «на мороженое».

По прибытию в Сочи нашу труппу поселили в местную гостиницу «Ленинград» с длиннющими коридорами, застеленными красными ковровыми дорожками с традиционным цветочным орнаментом по бокам, и номерами, расположенными по обеим сторонам коридора. В каждом номере по два человека, как у взрослых. До концертного зала «Фестивальный», где театру предстояло выступать, нас возил новенький автобус «Икарус» с мягкими креслами и шторками на окнах и с крутым названием на борту – «Интурист». В «Фестивальном» нам выделили несколько настоящих гримёрок с туалетными столиками, костюмерную и маленький репетиционный зал, наподобие хореографического, где мы репетировали в несколько смен.

Залитая льдом арена в Сочи оказалась настолько маленькой, что Нинель Михайловне в экстренном порядке пришлось корректировать заявленные в программе номера, даже несмотря на то, что в Москве мы уже тренировались кататься в ограниченном пространстве и понимали, что нас ожидают совершенно другие условия. Мы тыркались на новой для нас площадке, как котята в кошкину сиську. Все были на нервяке, Нинель в итоге сорвала голос и уже хрипела, а не кричала. В результате изнуряющих репетиций всё наконец-то пришло в соответствие и мы дали-таки первый спектакль, сорвав громкие овации зрителей. Но не обошлось и без происшествий, куда же без них.

Последний день гастролей выдался суперсолнечным, пахнущим цветущей магнолией и акацией, суетливым и насыщенным, как это обычно и бывает в поездках. Мы уже собирали чемоданы, бегали в сувенирный магазинчик отеля за подарками родителям с самого утра и тратили по пятнадцать копеек за минуту разговора с Москвой в местной телефонной кабинке. Матери я купила духи «Белая акация», потратив почти всё из выданных мне на поездку денег. В этот день мы катали последний спектакль и, как обычно, толпились за кулисами в еле освещённом длинном коридорчике, уже загримированные и одетые в костюмы, слушая, как зал наполняется зрительским гулом.