Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

Изучив обнаруженный дракончиком «клад», Баб-Ягун с уважением присвистнул.

— О, а вот и решилась проблема, что подарить Катьке на свадьбу! Серебро подчистить, застёжку поменять, от пыли камушек протереть — и готово. Эх, жаль только, что второй нет… Слушай, Маечник, а ты не можешь сагитировать Тангро слазить в эту кучу ещё раз и притащить вторую? А то как-то неудобно получится: Катя ещё подумает, что я ей на что-то намекаю. Ну, что у неё одно ухо красивее другого, или ещё что… — воодушевленно начала строить полушутливые планы на будущее временно не играющая надежда мирового спортивного комментирования.

— Не-а, Ягун, обломись! — добродушно засмеялся Ванька, взглянув на дремавшего на табурете дракончика. — Раз Тангро успокоился, значит, он больше никаких стоящих блестяшек не учуял, а то бы всё тут уже носом перерыл. Наверно, там только одна и была.

— А-а… Ну тогда ладно. Придётся другой подарок искать, — разочарованно вздохнул Ягун.

— Ага, и ты бы с этим поторопился, балбес! Напоминаю, что твоя свадьба должна была состояться неделю назад! — выразительно подняв брови, весело отчитала его Таня и, повернувшись, с любопытством поинтересовалась у Ваньки, движением подбородка указывая на камень в его руках: — Ну и что будешь с этим делать? Тантика ждёт новенький табун подружек? На это, наверное, даже два можно было бы купить, и ещё на перестройку твоего домика под летнюю резиденцию Кощеева хватит!

Ванька издал смешок и почесал нос согнутым пальцем.

— Держи, — просто сказал он и с искренней, только его чеширской улыбкой, протянул ей украшение, держа за сломанную застёжку.

Таня такого поворота не ожидала и тайно в мечтах не лелеяла, но жеманничать не стала. У них были не те отношения, чтоб, краснея от удовольствия, кокетливо расшаркиваться в дверном проёме: «Позвольте, проходите вы» — «Нет-с, позвольте, сначала вы» — «Ох, ну что вы, окажите любезность!..» Она прекрасно понимала, что Ванька отказывается от стоившего целое состояние рубина не ради красивого жеста и не из желания сделать ей унизительную подачку. Он отказывался просто напросто потому, что ему эти деньги были не нужны — не смотря на то, что они бы совсем не стали для него лишними. Таня же как практичная девушка могла найти для них применение, успешно дополняя жизненную философию «не в деньгах счастье» бытовой сноской «...но феншуй рекомендует держать в кошельке не только старые чеки».

Так что Таня, молча и благодарно улыбнувшись Ваньке, подарок приняла. Ягун расхохотался, что самый безобидный способ избавиться от бесполезной вещи — подарить её кому-то, а ещё лучше Таньке, потому что она из вежливости примет даже старую шину от джипа. За это Ванька в шутку изъявил стремление влепить Ягуну подзатыльником по чрезмерно болтливой голове. Ягун воспринял угрозу всерьёз и, спешно преодолевая преграды, принялся улепётывать от лучшего друга, в то время как Таня, честно стараясь сдержать хохот, но так и не преуспев в этом деле, наблюдала за сценкой от окна.

«И всё-таки они неисправимы! — продолжая улыбаться, с нежность подумала она. — Вон, лбам уже по двадцатнику стукнуло, а ведут себя, как двенадцатилетние мальчишки! Даже Ванька. Хоть как он не философствует и книжки умные наизусть не цитирует, но я-то вижу, что внутри он так и остался тем вечно голодным вихрастым Маечником, каким я его впервые встретила. Это пожизненный диагноз, его и разваливающейся избушкой на Иртыше не вылечить! И именно такими я их обоих и люблю»

Тут Ванька догнал-таки Ягуна, и ведьме пришлось вмешаться в ход событий, чтоб увлёкшиеся борцы ненароком не перевели сражение из тренировочного режима в боевой. Заявив, что не потерпит убийства на её глазах и вообще, они ещё не закончили разговор, Таня решительно растащила друзей, потасовка которых из сугубо дружеской действительно уже начала приобретать азартный характер.

Безопасный мир был восстановлен. Ягун снова водрузился на табурет, согнав оттуда дремлющего Тангро, чем чуть не вызвал пожар в Тибидохсе. От Ванькиного замечания на этот счёт внук Ягге как всегда легкомысленно отмахнулся: «Ну и хорошо, хоть согреемся!».

Маечник, сложив руки на груди, прислонился к захламленному стеллажу в нескольких шагах от Тани. Таня же, не устояв на месте, принялась ходить из угла в угол, неосознанно вертя в руках доставшуюся ей серьгу. Выглядело это особенно увлекательно, если учесть, что девушке приходилось лавировать между завалами различных предметов и то и дело натыкаться на них.

— Ладно, давайте вернёмся к теме разговора. Что мы знаем? — Таня остановилась и вопросительно взглянула на друзей.

— Ну… Мы знаем, что из себя представляет наш «холодильник», откуда он взялся, а так же, что вторая его половина находилась у Кощеева, пока её не украли. В общем, много всякого важного, но ничего по существу, — заключил Ягун.