Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

Ванька тоже редко заглядывал. Они с Тарарахом и Соловьём старались отогреть бедных магических животных, не привыкших к такому климату. Особенно дело плохо было с жарптицами и драконами. Жарптицы, как животные огненной стихии, вообще плохо переносили холод, а сейчас начали просто гаснуть, что в их случае приводит к смерти. День и ночь Ванька с учителем ветеринарной магии отогревали жарптиц всеми известными народными средствами — в силу того, что магические абсолютно не помогали.

Но ещё хуже дело обстояло с драконами. Как всем известно, все драконы впадают в зимнюю спячку с первым снегом (обычно он начинал выпадать на Буяне где-то в конце ноября) и выходят из неё, как только начинает пробиваться первая трава (приблизительно, конец марта). Теперь же получилось, что снег уже выпал (И ещё какой! Занесло все дороги в округе), и по всем законам природы драконы должны были впасть в спячку. Но поскольку на улице был июнь-месяц, то получилось, что они, фактически, только от неё отошли. Так что теперь драконы, не понимая, как себя вести, практически обезумели. Некоторые пытались заснуть, но температура их внутреннего, только набравшего силу пламени не падала, и от этого они в полудрёме метались по ангару, грозя разнести его в щепки. Остальные же, в том числе Гоярын и Рада, беспрерывно ревели и в глухой злобе поливали всё, что подвернётся под лапу, струями шквального огня. Все попытки успокоить их бесславно провалились — драконы никого не узнавали, даже Соловья и Тарараха. И последний был полностью уверен, что, впусти они сейчас в ангар к Гоярыну его любимицу Таню, от девушки не осталось бы через пару секунд и кучки пепла.

Однако одну пользу из поведения драконов маги извлечь всё же смогли. Как-то, наблюдая издалека за сотрясающимися от ударов раскалёнными добела ангарами, Ванька придумал, как спасти жарптиц от погасания: стоило только разместить их на расстоянии нескольких шагов от ангаров. Нагретые драконьим пламенем листы железа отдавали своё тепло окружающему пространству, тем самым согревая жарптиц. Но решить проблему со слетевшими с катушек драконами пока не удавалось, и Ванька, Тарарах и Соловей непрерывно дежурили на драконбольном поле, опасаясь, что в таком состоянии их подопечные легко могут поранить самих себя.

А тем временем по школе продолжали шастать люди Магщества, тоже весьма активно помогавшие Тибидохцам в поисках неизвестного артефакта. Подозрительно активно. И, возможно, среди них были не только магфицеры, ведь, в конце концов, где гарантия, что маги, подосланные канцелярией Мрака и напавшие на Таню, прилетели на остров одни? Да ещё, в добавок ко всему, от Бейбарсова больше не было никаких вестей. Таня помнила, что он обещал попробовать выяснить про кольцо Света, но дни шли, в замке всё больше холодало, а Глеб не появлялся. Нет, это было явно не похоже на Бейбарсова! Он бы никогда прежде не упустил такого роскошного шанса побыть с ней наедине, и такая мелочь на заднем фоне, как конец света, его бы не остановила. К тому же, дочери Леопольда в магпункте было до того скучно, что, она подозревала, зайди сейчас Бейбарсов — с новостями или без, Таня не стала бы его прогонять. Даже, скорее, обрадовалась бы. Но ранее настырный некромаг как в Лету канул.

К концу второго дня своего пребывания в магпункте Таня начала беспокоиться, к концу третьего — всерьёз переживать, а на утро четвёртого не выдержала и накинулась на Ягге с расспросами. Старушка, предположительно, единственная, кроме Тани, знала о присутствии бывшего некромага в замке, но лишь пожала сухонькими плечами в ответ на все вопросы ведьмы, спаивая ей очередное целебное зелье, от которого начинало клонить в сон.

Проснувшись через час после этого, Таня обнаружила у себя на тумбочке книгу в тёмно-синем кожаном и, как ей показалось, слегка чешуйчатом переплёте, отливающем на солнце зеленоватым оттенком. Это было что-то, напомнившее ей одновременно и кожу дракона, и луску рыбы. Дотронувшись до книги и обнаружив, что она ледяная на ощупь, Таня вспомнила: «Это же вечно холодная кожа Василиска! Пуппер мне ещё когда-то такую в подарок присылал».

На обложке книги серебряной вязью тянулись тонкие буквы: «Стихия воды и её побочные формы (пар, снег, лёд): 563 сильнейших артефакта в истории магического мира». Таня хотела спросить, откуда взялась эта книга, но Ягге в магпункте снова не оказалось. Тогда Таня, примерно догадываясь, кто мог оставить ей явно не библиотечный фолиант, с любопытством раскрыла его. Собственно, как раз в этот момент в магпункт и ворвался Ягун, так что чтение пришлось на некоторое время отложить.