Танки вел Алексеев

Имея несколько минут, решил написать тебе. Вспоминаю лето, нашу совместную деятельность. Хороших дел было много, они незабываемы. О себе. «С места в карьер» включился в боевую работу, на другой же день после приезда в корпус — наступление. Первый ход неудачен. Затем перебросили километров на пятьдесят по фронту, и дело пошло. Противник танков не имел, да и у меня их было немного. Перед тем как выйти на вражескую оборону, предстояло форсировать небольшую речушку. Ночью делали переправы. Работали все: саперы, стрелковые части, мирные жители. На рассвете без всякой артподготовки двинулись. Враг не выдержал, побежал. Я имел задачу прежде всего освободить две наши дивизии, попавшие в окружение[7]. Две недели эти дивизии держали оборону небольшого участка леса и населенного пункта, примыкавшего к нему. Ежедневный обстрел артиллерии, бомбежки, атаки танков и пехоты. Жители — мужчины — вступили в дивизии, женщины ухаживали за ранеными.

Когда наши танки вынудили немцев оставить позиции, мощное «ура!» грянуло в лесу и не смолкало несколько минут. Встреча была трогательной: освобожденные из окружения и их освободители целовали друг друга. Расцеловался и я с командиром дивизии.

Деревня была разрушена, жители жили в погребах. Освобожденным оказали медицинскую помощь, выделили продовольствие и боеприпасы. Из двух слитых воедино дивизий одна встала в строй.

Следующая задача — соединение со 2-м Украинским фронтом. Направление на Звенигородку — Шполу. Врага преследовали километров сорок. Спрятавшихся в оврагах, погребах и сараях вылавливали несколько дней. От 198-й немецкой пехотной дивизии, которая противостояла нам, почти ничего не осталось. Великой радостью для танкистов была и встреча со своими коллегами со 2-го Украинского фронта.

Теперь девять пехотных и одна танковая дивизии врага оказались в кольце. Бои шли ожесточенные. Враг подтянул четыре-пять танковых дивизий, стремился прорваться. В летную погоду по сорок — пятьдесят немецких бомбардировщиков пикировали на наши боевые порядки…

Вот так я включился в боевую работу. Познакомился и с работниками. Народ хороший. Замполит полковник Белов. Парень деловой. Встречался с ним в сорок первом под Ростовом. Трудностей много, но не жалуюсь. Жаль было уходить от вас, но я солдат, а для солдата приказ — закон. Тебя вспоминает мой командир, конечно, вспоминаю я. Привет моим боевым друзьям Шапошникову и Божко[8].

Крепко жму руку хорошему боевому другу.

6 февраля 1944 г.».