Танки возвращаются в бой

После полуночи клещи на карте вокруг Дёйч-Эйлау почти сомкнулись. Полковник Смирнов сообщил, что бригады вышли в намеченные районы. А когда засерел рассвет 22 января, доложил снова:

— Танкисты и мотопехота ворвались в город и завязали уличные бои.

К 15.00 22 января Дёйч-Эйлау был полностью освобожден. Несколькими часами позднее мехбригада овладела и городом Фрайнвальде.

Удар танкистов Малахова был. настолько стремительным, что жители некоторых городов, свято верившие в непобедимость армии фюрера, даже не представляли, что советские войска уже рядом. В приземистых домах под острыми черепичными крышами шла спокойная жизнь, пока на улицах не появлялись советские танки.

Так случилось вечером того же 22 января. Когда 1-й танковый батальон бригады Поколова под командой майора Туз ворвался в Заальфельд, всюду горели электрические фонари, приглушенные цветными абажурами, работали кабачки и пивные бары. Жители мирно прохаживались по тротуарам. Появление танков со звездами на бортах было настолько внезапным, что мгновенно вспыхнувшая паника охватила весь городок. «Руссише панцирен!..» — кричали немцы, метавшиеся из дома в дом и забиравшиеся в глубокие каменные подвалы.

Почти на всех направлениях наше наступление развивалось необычно быстрыми темпами. Бригады делали многокилометровые броски и неудержимо рвались вперед. Однако слухи о приближении русских все же опережали движение бригад и наводили на местные гарнизоны и перепуганных бюргеров страх перед неминуемым возмездием.

С быстротою молнии пронеслась по Пруссии весть о том, что красные прорвали границу и движутся вглубь Германии. Геббельсовская пропаганда, недавно превозносившая успехи гитлеровских войск, стала теперь рисовать страшные картины «зверств» коммунистов. Всем жителям было приказано срочно подготовиться к эвакуации.

Иногда отходившие немецкие войска использовали бежавшее, гражданское население, в том числе стариков, детей и женщин, как прикрытие — направляли толпы жителей навстречу нашим наступающим войскам, загромождая дороги и создавая на них пробки.

К жителям присоединялись и остатки разгромленных фашистских гарнизонов. Группами, а больше в одиночку бродили они в тылу наших танковых соединений.

Бывало, что фашисты выходили «на промысел», нападая из-за угла на безоружные тыловые подразделения или ремонтные бригады. От их пули погиб один из лучших заместителей командиров бригад по технической части коммунист инженер-майор Кабанов.

* * *

Шесть суток беспрерывно дрались танкисты, чтобы достичь Фрайнвальде. Танки и самоходки к этому времени уже прошли до 400 километров, израсходовав от 60 до 80 мото-часов, и требовали обязательного осмотра.

— Кремень люди у нас, Федор Иванович, — сказал член Военного совета Гришин, когда я доложил ему об этом. — Сталь и та устала, просит остановки и регулировки. А из солдат наших сказал хоть кто-нибудь, что ему нужен отдых?

— Нет, Петр Григорьевич, таких не нашлось. Люди готовы хоть пеший по-танковому воевать. Рвутся вперед. Будь на пути вода — поплывут, будь гора — перепрыгнут.

— Да, силен наш боец сознанием своего долга!

— А машинам все-таки придется дать отдых...

— Сколько же времени вам нужно?

— Обойдемся тремя-четырьмя часами. Прошприцуем ходовую часть, отрегулируем систему управления, устраним мелкие дефекты — и дальше.

— Лады, Федор Иванович. С командующим договоримся. Организуйте!..

23 января мы поочередно проверили все машины в обоих танковых корпусах. Удалось даже, не прекращая боевых действий, предоставить экипажам небольшой отдых.

Успех воодушевлял не только строевых командиров, но и техников. Они не отставали от боевых частей и старались как можно быстрее восстановить потери. В первую очередь брались за мелкие повреждения. А позади оставался ремонтный фонд, как называли в войсках машины, требовавшие восстановления. Части продвигались вперед, а ремфонд растягивался в тылу на десятки километров.

Первым забеспокоился Пустильников. Поминутно поправляя очки, он говорил нервно, возбужденно:

— Накапливаются и накапливаются машины среднего ремонта. Корпусные средства целиком переключились на текущий, а средний оставляют за спиной.

— По-вашему, Маер Израилевич, надо делать наоборот? Скорее латать машины с большим объемом работ, а с мелкими повреждениями повременить.

— Боже упаси! Я только докладываю, что у нас не хватает сил на восстановление дневных потерь. Ремфонд растет и растягивается по маршрутам. Бочагин до сих пор сидит под Млавой.

— Да, далековато отстал. Но меня сейчас беспокоит другое: есть много машин, координаты которых неизвестны Бочагину. Как искать их в болотах и канавах? Даже Денисов, наверное, не знает этих адресов.

Пуетильников порылся в бумагах.

— По данным Денисова, ему известны места восьми машин, тяжело застрявших в болотах.

— А по данным корпусов и армейских частей — четырнадцать. Значит, шесть заблудились. Приплюсуйте еще те, что неизвестны Бочагину...