Танки возвращаются в бой

Предварительно намеченный путь далеко в обход Эльбинга оказался трудным и непроходимым для танков. Тогда Дьяченко изменил маршрут, рассчитывая, что Эльбинг он обойдет по кольцевым магистралям, и взял курс прямо на город. На больших скоростях батальон приблизился к внешним укреплениям Эльбинга, но обойти его с востока мешали заболоченные поля, а с запада — озера и канавы. Время истекало. И капитан принял единственно правильное решение: прорваться с востока на север прямо через город. Громадный, неизвестный вражеский город! Опасно? Да. Рискованно? Безусловно! Но и опасность, и риск можно свести к минимуму, если действовать разумно, а не очертя голову.

Из семи танков своего отряда Дьяченко выделил три лучших экипажа в разведгруппу. Командиром группы назначил младшего лейтенанта коммуниста Берегового, командирами танков — коммунистов Семенова, Исаева, Алейникова. За рычаги головной машины сел кандидат партии старший сержант Каменев. Три «тридцатьчетверки» ушли вперед.

Начало вечереть. Разведка неожиданно ворвалась в предместье Эльбинга, предварительно уничтожив на пути к городу два обоза, и обстреляла аэродром, на котором стояло 18 «мессершмиттов». Ни один из них не поднялся в воздух.

Несколько позднее к разведгруппе присоединился с остальными танками комбат Дьяченко, и советские машины, высекая траками гусениц искры из мостовых, пронеслись по улицам Эльбинга. Город мирно дремал. На площадях и в подъездах зажигались прикрытые колпаками электрические фонари. Двери кабачков и ресторанов, поминутно открываясь, пропускали неторопливых посетителей. Броские названия кинобоевиков пестрели на рекламных щитах.

Головная машина резко затормозила при выходе на большую центральную площадь. Здесь под наблюдением унтер-офицеров густой толпой прогуливались курсанты немецкого танкового училища.

«Делай, как я!» — подал команду Дьяченко и бросил свой танк на толпу курсантов и солдат. Пулеметные очереди раскололи воздух, отзываясь эхом в переулках и тупиках. Один танк подмял под гусеницы появившийся обоз. Другой раскрошил пушку, не успевшую выстрелить. Третий протаранил дверь ресторана, куда кинулись перепуганные гитлеровские офицеры...

Поднялась тревога, затрещали пистолетные и автоматные выстрелы... Только теперь фашисты сообразили, что произошло. Но было поздно... На площади и в узком лабиринте улочек грохотали пушки советских танков, сыпались, звеня, осколки оконных стекол. На некоторых перекрестках немцы попытались развернуть противотанковые орудия, но не все из них успевали выстрелить и попадали под гусеницы. Еще улочка, еще переулок, и наконец показалась пустынная северная окраина Эльбинга. 

Так, прорвавшись через вражеский город, Дьяченко вышел в намеченный район и немедленно оседлал шоссейную и железную дороги.

Разрозненные группы гитлеровцев, в панике отступая, стремились прорваться на запад, но танкисты Дьяченко рассеивали их и прочно преграждали путь.

Более суток Дьяченко со своей небольшой группой удерживал занятый район, пока, наконец, совершив глубокий обход Эльбинга, подошли главные силы бригады Поколова. Она выполняла задачу передового отряда корпуса.

Корпус Малахова, встретив упорное сопротивление, 24 января перегруппировывался и готовился к наступлению на Эльбинг. А его передовой отряд тем временем, действуя вдоль побережья, совместно с разведчиками 1-го мотоциклетного полка ворвался в Толькемит — тоже крупный город на берегу Балтийского моря.

Так осуществился второй выход к морю. Он был тяжелее первого — октябрьского. Толькемит упорно обороняли отборные гитлеровские части. Чтобы сломить их сопротивление, потребовалось немало усилий, воинского мастерства, героизма и самоотверженной взаимной выручки.

Рядом с разведчиками мотоциклетного полка сражались лучшие люди его танковой роты: парторг Цинкалов, коммунисты старший лейтенант Гергиев, техник-лейтенант Борзинский, командир танка Лукьянчук. Девятнадцать попаданий выдержала броня танка Цинкалова и лишь после двадцатого загорелась. У парторга хватило выдержки отвести в укрытие объятую пламенем машину и спасти весь экипаж. В это время Гергиев ворвался в боевые порядки гитлеровцев и отвлек огонь на себя.

Тяжелые испытания выпали и на долю танкистов Поколова. И горючее, и снаряды — на исходе. Все пути к городу немцы держат под прицельным обстрелом. Автомашинам с грузами не прорваться.

— Опять выручил старший техник-лейтенант Губайдуллин, — рассказал мне позже инженер-майор Герчиков, заместитель Поколова. — Трижды проскакивал он на тягаче под сплошным огнем. Представляете, как обрадовались танкисты, когда Губайдуллин доставил им два десятка ящиков с боеприпасами, а потом бочки с горючим. 

— Губайдуллин кадровый офицер? — спросил я Герчикова.

— Нет, перед войной закончил Казанский химико-технологический институт. Человек сугубо гражданский.

— Вот так химик!