Танкист Мордора

— О, — обрадовался орк, — это интереснейшая история. Значит, дело было так…

— Потом расскажешь, — рыкнула на урука кхандка, — палатку ставь, а то ты в темноте будешь с горы слезать!

Под активным руководством Снежинки всего за полчаса палатка была поставлена, тюки распакованы, съестные припасы сложены в прохладном боковом коридорчике и даже повешен полог над входом. Серега присел было на камешек отдохнуть, но Арета потянула его за рукав:

— Извините меня, господин, но им надо попрощаться. Давайте отойдем.

Попов смутился:

— Спасибо, что сказала. Я бы сам не додумался.

Они отошли вверх по расщелине за огромный валун. Серега устроился на камне, а Арета тут же взобралась ему на колени. После первого долгого поцелуя капитана Мордора вдруг заела совесть:

— Погоди, Арета. Я совсем запутался. В моем прошлом мире осталась девушка, которую я любил. В этом мире до тебя я успел полюбить еще двух женщин. И вот теперь — ты, и тебя я тоже хочу, вопреки всем доводам разума. Я запутался, и мне кажется, что я поступаю не совсем правильно.

Арета выслушала его с искренним удивлением:

— Что вас смущает, господин? Вы же мужчина, а мужчины всегда хотят иметь много женщин. Это естественно, так устроен мужчина. И если вы думаете, что мне обидно или неприятно знать про других ваших жен, то вы ошибаетесь. Любите их и дальше, и даже намного сильнее, чем меня, я же не против. Тем более что сейчас их нет рядом, вам одиноко, так чем плоха Арета?

Попов поерзал на камне:

— Ну, у вас это нормально — гаремы содержать, а у нас традиции немного другие. Ну вот, вернется Дина, и как я буду между вами выбирать?

Девушка засмеялась:

— Зачем выбирать, господин? Я видела вашу подружку. Она старше меня, она из Харада, она — другая. Мы могли бы жить с вами вместе, господин. У нас все мужчины имели, кроме жен, еще и наложниц. Мужчины гибнут на охоте и на войне, умирают от тяжелой работы, их всегда меньше, чем нас. В нашем доме жила вдова брата отца, Лия, и моя мама никогда не возражала, они прекрасно ладили. Это же и лишние рабочие руки в семье. Когда маме нездоровилось, она сама просила тетю Лию ложиться с моим отцом. И мой старший брат с ней спал, и средний, и все было хорошо.

Арета обняла Серегу за шею:

— Вы слишком много думаете над этим, господин. В любви мужчину ведет желание, а не мысли.

— Вот это-то меня и не устраивает, — буркнул Попов, — как говорил капитан Малина: головка самонаведения — куда член прицелился, туда и ноги пошли. Тебе-то это зачем?

Арета слезла с Серегиных коленок:

— Я вам просто не нужна, господин, вот вы и сомневаетесь. В себе, во мне, в своих желаниях. Я больше не буду навязываться.

Выяснение отношений прервал Гудрон. Прощание далось ему нелегко, и такого сосредоточенного выражения на морде урука Попов не видел даже перед боем. Орк приостановился лишь на секунду:

— Идем, господин. Солнце бежит к западу.

Снова выбрались на гребень Стены, схватив очередную порцию высотного ветра. Но теперь он дул в спину, заплечных мешков с тяжелым грузом не было, поэтому до «лестницы» добрались гораздо быстрее. Спускаться по «ступенькам», конечно, было легче, чем подниматься, да и в каньоне движение вниз заняло на час меньше. Каменный лабиринт тоже миновали без проблем, и наконец в лучах заходящего солнца блеснула поверхность озера. До места, где можно было садиться на лошадей, оставалось метров триста.

Гудрон шел впереди, ведя под уздцы сразу двух коней: своего и Снежинки. Посредине еле-еле перебирала ногами Арета, и замыкал шествие Серега, тоже изрядно уставший. Озеро манило прохладой, и, заглядевшись в его глубину, Попов пропустил завязку следующей сцены.

Сначала заржали кони, потом завизжала Арета, и, вскинув голову, Серега увидел, как разбегаются в стороны лошади, а там, где только что шел урук, кипит борьба. Два человека старались прижать Гудрона к песку, а третий дубинкой пытался попасть орку по голове. Попов уже сделал шаг в сторону схватки, как что-то тяжелое с размаху ударило его по затылку. Серега покатился по песку, но сознания, несмотря на удар, не потерял. Ноги в грязных кожаных сапогах перепрыгнули через него, и уже четвертый человек бросился к Гудрону.

Голова раскалывалась от боли, но Попов смог сесть. Пока он пытался встать, ситуация серьезно изменилась. Орк не зря говорил, что он сильнее и быстрее любого человека. Когда Серега вновь поднял голову, Гудрон уже был на ногах. Более того, в лапе урука блестел ятаган, а один из нападавших катался по песку, зажимая руку. Но против орка оставалось три противника. Они бросили бесполезные теперь дубинки. Двое с саблями теснили Гудрона к большому валуну, а третий уже тянул из наспинного колчана стрелу.

На Попова они не обращали внимания. По голове капитан Мордора получил изрядно, да и урук был очень серьезным противником. Самое главное, нападавшие не увидели у Сереги оружия — ни меча, ни сабли, ни копья. Вот только оружие у него было. Не зря Арета два дня возилась с курткой. Пистолет не вылетел из кармана даже при кульбите, который вынужденно совершил Попов.