Танкист Мордора

— Дорога есть, идет по берегу Сиранноны. Ровную площадку снаги выдолбят. Проблема в переправе через реку. Придется усиливать мост ниже по течению. Вот что — отправляйте вашего урука за машиной, пусть тянут ее сюда. А вы — побудьте моим гостем, Повелитель хотел отблагодарить вас лично.

Ждать благодарности пришлось до самого вечера. Лишь в сумерках Попова пригласили к столу Повелителя. Ужин был накрыт в отдельном шатре. Майрон выглядел мрачно, но Сереге улыбнулся:

— Присаживайтесь, господин капитан. Угощайтесь и слушайте меня.

Попов послушно отпил из кубка и подцепил ножом кусок мяса. Майар продолжил:

— Я думаю, вы хорошо помните наш разговор в Лугбурзе? Я обещал щедро отблагодарить вас за верную службу, и слово свое держу. За подавление восстания на Руне вы получили поместье. За штурм столицы Эрегиона вы тоже получите вознаграждение, но, как я понял, вас по молодости лет еще мало интересуют золото и драгоценные камни.

Серега пожал плечами:

— А куда мне тратить золото?

Майрон усмехнулся:

— И правда, куда и зачем? Поэтому, Сергей Владимирович, я хочу предложить награду, не имеющую цены.

Майар выдержал театральную паузу и аккуратно положил на стол невзрачное железное колечко. Попов почтительно молчал, ожидая объяснений.

— Удивлены? Знаете, что это?

— Нет, Повелитель.

Майрон повертел колечко:

— Это — бессмертие. Я предлагаю вечную жизнь, Сергей. Своей верностью ты заслужил такое предложение. Принять его или отвергнуть — решение твое.

Попов улыбнулся:

— Вы шутите, Повелитель? В каком смысле — бессмертие?

— Я никогда не шучу, капитан, — снова нахмурился майар, — со мной иногда пытаются пошутить, но всегда неудачно. Если я говорю — бессмертие, это имеет только один смысл — вечная жизнь. Пока существует Арда, будет существовать и Сергей Владимирович Попов. Так понятно?

— Понятно. — Поверить было трудно, но, с другой стороны, сколько уже чудес увидел бывший курсант Попов в этом странном мире?

— Я тоже понимаю ваши сомнения и предлагаю подумать. Говорю откровенно — надев кольцо и став бессмертным, вы никогда не вернетесь домой. Отказавшись служить мне, вы потеряете и бессмертие. С годами ваш облик будет меняться, но это естественно. Не спешите! — Майар предостерегающе поднял руку. — Спешить некуда. Освойтесь с мыслью о возможности вечного существования. Берите кольцо. Положите в любой карман — его невозможно потерять. Когда вы захотите принять мое предложение, то просто наденьте кольцо. Я сразу об этом узнаю.

Попов с опаской взял кольцо.

— Не бойтесь, оно не кусается, — махнул рукой майар, — единственное, но маловероятное событие — прикосновение сходного эльфийского артефакта. Если вдруг подберете в этих развалинах красивый кинжальчик или золотое колечко, не задевайте ими моего кольца — смертельно опасно.

Серега поклонился:

— Спасибо, Повелитель.

Майрон хотел сказать что-то еще, но пола у входа отодвинулась, и в шатер просунулась морда Бхургуша:

— Все готово, Повелитель.

Орк исчез, оставив столь явный ужас на лице капитана Мордора, что майар улыбнулся:

— Кстати, те, кто носит мои кольца, Бхургуша не боятся. Он их боится, понимаешь? Ладно, пошли, посмотрим еще один спектакль. Надо тебя тренировать, а то ты крови боишься. Воин, который боится крови! Смешно, не находишь?

Ничего смешного не было. Участие Бхургуша в каком-то кровавом спектакле хорошего не предвещало, но и деться Попову было некуда, пришлось идти за Майроном.

Сцена для «спектакля» была подготовлена в развалинах огромного здания. Сереге оно показалось похожим на кузнечный цех, в который они ходили на экскурсию в школе. Стены и крыша «цеха» сгорели, но остался пол, сложенный из огромных каменных плит, целые и полуразрушенные кузнечные горны. Большие и малые наковальни, молоты, клещи и другой инструмент были свалены в огромную кучу в углу. В центре стоял Бхургуш в кожаном фартуке и рукавицах, рядом лежал длинный гладкий заостренный шест с короткой перекладиной посредине. По краям «сцены» толпились орки с факелами.

— Вот, Сергей Владимирович, вот в этой кузне наивный Аннатар передавал эльфам секреты создания различных волшебных вещиц. Совершенно бескорыстно, заметьте, передавал. И чем ему отплатили? Черной неблагодарностью. Долгие годы я готовил месть, и вот час пришел.

За рядами «зрителей» началось какое-то движение, орки расступились, в центр «сцены» внесли и поставили к ногам Майрона носилки. Серега прикрыл глаза — смотреть без содрогания на эльфа, лежащего на полу, было нельзя. От некогда золотых волос остались лишь седые окровавленные клоки, все остальное было вырвано вместе с кожей, и через кровавую коросту виднелся череп. Уши и нос были оторваны, а торчащие хрящи — обуглены. Тело сплошь покрывали порезы и ожоги, часть кожи была снята полосами. Все суставы вывернуты, голени сломаны в нескольких местах, пальцы на руках и ногах превращены в кровавое месиво. Несмотря на все повреждения эльф еще дышал, а веки закрытых глаз дрожали.

Майар толкнул Серегу в плечо, и он был вынужден открыть глаза.