Танкисты атомной войны

Словно в подтверждение слов Кайзера тяжко ахнули взрывы чудовищных 615-миллиметровых снарядов. Сразу два кирпичных дома со стрельчатыми окнами, аккуратными балкончиками и красными черепичными крышами осели грудами бесформенных развалин. Рукотворная стихия могучей ударной волны была столь же слепа, как и природный катаклизм. Но в отличие от последнего, существовала злая воля, которая стирала сейчас целые улицы и кварталы небольшого городка.

Три «Монстра» весом по полторы тысячи тонн каждый не торопились в своей работе высокотехнологичных палачей. С величественной неторопливостью лебедка вытащила из кузова гусеничного транспортера боеприпасов «Munitionpanzer» полуторатонный снаряд. Он мягко лег на зарядный лоток, осторожно придерживаемый руками солдат орудийного расчета.

– Achtung! – Внимание!

– Nach laden! – Заряжай!

– Jawol ja! – Есть!

Полуторатонный снаряд мягко скользит вперед. Следом дослан в казенник ствола не менее массивный метательный заряд. Закрыт затвор. От группы вычислителей получены уточненные расчеты на стрельбу. Звучат отрывистые команды, в которых – градусы и угловые минуты сочетаются с километрами дальности и мощью метательных зарядов. Закрывается массивный затвор.

Огромный ствол медленно ползет вверх, принимая необходимый угол возвышения.

– Feuer frei! – Огонь!

На несколько тягучих мгновений все звуки исчезают, растворяясь в ужасном грохоте – будто раскололась сама земная твердь. Сноп пламени и клубы дыма вырываются из дульного среза 615-миллиметровой осадной мортиры.

– Abgefeuert! – Выстрел произведен!

– Sehr gut! – Очень хорошо!

С шелестом, будто сухой песок струится по стеклу, снаряд мчится по воздуху, чтобы сеять смерть и разрушения.

Изначально осадные мортиры предназначались для того, чтобы сокрушить неприступную линию Маннергейма на границе Франции и Германии. Но они били и по осажденному Севастополю, и по мятежной Варшаве. Теперь снаряды весом более полутора тонн крушили оборону советских войск в Западной Польше.

Следующий взрыв разворотил до основания аккуратную, словно с открытки, готическую церковь возле центральной площади. Зенитчики при своих 85-миллиметровых пушках погибли мгновенно от мощнейшего динамического удара. Каменное здание ратуши, построенное еще крестоносцами, пошло трещинами. С массивного сводчатого потолка посыпались опасные ручейки цементной крошки.

Машины, что стояли на площади, буквально сдуло чудовищной ударной волной. Только лишь пара «Тридцатьчетверок» уцелела: спасла броня с рациональными углами наклона и обтекаемая башня.

Еще один полуторатонный снаряд лег с перелетом, но и просто сейсмической волны от взрыва хватило, чтобы разломать к чертовой матери блиндажи и засыпать окопы советской пехоты.

– Приказываю атаковать, «Кайзер»! «Есаул» поддержит вас огнем. Прием, как понял меня.

– Вас понял, гвардии полковник. Конец связи, – Козырев щелкнул тангетой рации, переключил тумблер на панели радиостанции. – Батарея, прием. Слушай мою команду – атакуем! «Есаула» прошу поддержать огнем.

– Понял, командир, к атаке готовы.

– Это «Есаул», на связи. Готов к стрельбе по заданным координатам. Всегда так, Саша, ты в атаку, а мне – в окопах отсиживаться.

– Ну уж извини, Рома, в следующий раз с собой возьму.

– Ага, по бабам да по кабакам шляться…

– Все, кончай базар. Передаю координаты, поддержи огнем, прием…

– Поехали!..

* * *

У жителей Крайнего Севера есть легенда об огромной земляной мыши, которая раз в сто лет вылезает из вечной мерзлоты и погибает от солнечного света. Называют они эту огромную мышь – «Маммут», то есть мамонт. Жители Крайнего Севера просто часто натыкались на останки ископаемых шерстистых слонов и придумали эту идею.

Нечто подобное тому, как вылезает из земли «гигантская мышь», увидели немецкие танкисты. Над позициями советских самоходок взметнулись комья мерзлой земли и переломанные бревна брустверов. А на свет божий выползли стальные чудовища с закопченной, исполосованной отметинами осколочных попаданий броней. Ревя дизелями и скрежеща широкими стальными траками гусениц, «атомные самоходки» «ИСУ-280АТ» пошли в лобовую атаку на врага. Все десять машин самоходной батареи шли в строю фронта, непрерывно стреляя из башенных 85-миллиметровых орудий «Д-5Т-бис». Их скорострельность отчасти компенсировала низкий темп огня основного вооружения – 280-миллиметровых гаубиц «Бр-5».

Александр Козырев торопился, чтобы успеть проскочить опасную дистанцию до того, как перезарядятся 615-миллиметровые гаубицы немецких «Монстров». Весь цикл: от перегрузки снаряда и метательного заряда с гусеничных транспортеров боеприпасов «Munitionpanzer» на лоток досылания и до закрытия огромного затвора занимал минут десять. Так что сейчас механики-водители советских «атомных самоходок» жали на всю катушку!