Танкисты Гудериана рассказывают. «Почему мы не дошли до Кремля»

Для отражения немецкого наступления был создан Брянский фронт генерала Еременко, а южное направление прикрывает 40-я армия генерала Подласа. Маршал Василевский в своих воспоминаниях рассказывает, как все это происходило. Еременко заявил Сталину: «Я очень благодарен Вам, товарищ Сталин, за то, что Вы укрепляете меня танками и самолетами. Прошу только ускорить их отправку, они нам очень и очень нужны. А насчет этого подлеца Гудериана, безусловно, постараемся разбить, задачу, поставленную Вами, выполнить, то есть разбить его. У меня к Вам больше вопросов нет…»

Боеготовность танковых дивизий Гудериана на 4 сентября 1941 г.

(Уничтоженные и поврежденные/боеготовые танки)

1 сентября последовала директива Ставки ВГК № 001502: «Верховный главнокомандующий приказал обязательно разделаться с группой Гудериана и разбить её». Однако этот приказ не был исполнен. Войска Еременко не смогли ни разгромить группу Гудериана, ни продвинуться вперед.

При этом немцы имели свою собственную точку зрения на происходящее. Обер-лейтенант Волльшлагер, командир 6-й роты 35-го танкового полка: «Тяжелые бои и выматывающие нервы марши остались позади. Рано утром 1 сентября мы перешли к преследованию отступающего противника. В течение дня мы должны были добраться до Рудни. Нашей задачей было захватить там мосты, причем желательно неповрежденными. Это означало безостановочное преследование, не думая о силах, которые за нами следуют. Мы должны были с ходу прорывать оборонительные позиции, второпях сооруженные русскими, и удерживать важные пункты в тылу у них, чтобы обеспечить продвижение частей, которым предстояло развивать наш успех. Вот такие задания танкисты особенно любят.

Мы расположились на открытой местности позади небольших возвышенностей. Танки были замаскированы снопами ржи и едва отличались от окружающих стогов. Танкисты в черных куртках сидели в тени этих искусственных стогов и ждали приказа на выступление. В это время мотоциклисты и мотопехота пробирались через занятые противником леса. Звуки боя становились все громче, русские упорно сопротивлялись.

Судя по звукам стрельбы, бой все-таки помаленьку начал стихать. Это было так – отчаянная пехота больше не продвигалась. Широкое поле все еще отделяло их от леса. Русские пулеметы взяли верх, и не имело смысла бросаться на них. Теперь с обеих сторон стреляли только пулеметы. Пехота окапывалась. Настало время ввести в бой танки.

Полк двинулся вперед. Зарычали танковые моторы, гусеницы подняли облака пыли и грязи высотой с дом. Пехотинцы прижались к земле, ожидая нас, все запыленные и вспотевшие. Вздох облегчения пролетел по рядам: «Танки идут!» Они указывали на позиции русских, размахивая руками и пуская ракеты. Мы атаковали широким фронтом. Совершенно внезапно русская пехота умолкла. Деревья стояли перед нами, темные и угрожающие. Командиры танков осторожно выглядывали из башенок и рассматривали местность в бинокли. Но в этот момент они не могли заметить никаких движений противника.