Читаем Танские новеллы полностью

Старший сын Цзянь сдал экзамены на степень цзиньши и был назначен делопроизводителем палаты наград и наказаний. Второй сын Чуань стал цензором; Вэй — начальником управления, ведающего всеми обрядами в императорском храме предков; Ци — правителем Ваньнаня. А самый умный из сыновей — И — двадцати восьми лет от роду стал ближайшим советником императора. Жены их происходили из самых знатных родов Китая и подарили Лу больше десяти внуков. Лу дважды посылали на границу, затем снова назначили на должность первого советника. Он жил то в столице, то в провинции. В течение пятидесяти с чем-то лет он занимал исключительное, блестящее положение. По характеру своему Лу был склонен к мотовству, очень любил развлечения и удовольствия. В женских покоях у него было много певиц и наложниц, все — первые красавицы. Его постоянно жаловали угодьями, именьями, красавицами, великолепными конями, все в несметных количествах. Наконец, он постепенно стал дряхлеть, неоднократно просил отставки по старости, но не получал согласия императора. Когда он заболел, знатные вельможи наперебой приезжали по поручению двора, чтобы справиться о его состоянии. Не было ни одного знаменитого врача, который бы не лечил его.

Чувствуя приближение смерти, Лу направил императору следующее послание: «Ваш слуга — родом из Шаньдуна. Он находил радость жизни в земледелии на своем поле и огороде. Как-то обратил на себя Ваше благосклонное внимание и был удостоен высоких чинов. Часто получал награды, жил богато. За пределами столицы был полководцем, при дворе — первым советником. Постоянно находился в разъездах. В нескончаемых заботах и тревогах проходили годы, один за другим. За такие Ваши милости стыдно мне было не отплатить преданной службой на благо Вашему мудрому правлению. В заботах, тревогах жил день ото дня и не заметил, как подошла старость. Сейчас мне уже больше восьмидесяти лет, я занимаю высокое положение в стране, но уже близок к смерти; тело мое одряхлело, тяжелая болезнь истощила силы, и жду я, что вот-вот окончится срок моей жизни. Думаю, что больше уже не смогу принести Вам пользы, и если своим высочайшим ответом Вы отпустите меня на покой, то окажете этим мне, ничтожному, великую милость, разрешив расстаться навсегда с мудрой династией. Исполненный чувства благодарности и преданности, почтительно подношу Вам это прошение об отставке».

Императорский ответ гласил: «Благодаря своим высоким достоинствам Вы, почтенный, стали Нашим первым советником. За пределами столицы Вы держали в руках Наших подданных, при дворе поддерживали порядок и согласие. Вам Мы обязаны сорока годами мира и процветания. Сейчас Вы подобны малолетнему ребенку, заболевшему краснухой: через несколько дней такой ребенок бывает уже на ногах. Разве это такая тяжелая болезнь, что нужно предаваться унынию и скорби? Сегодня Мы приказали главнокомандующему Гао Ли-ши[13] поехать к Вам узнать о Вашем здоровье и отвезти Вам иглу для уколов[14], которой Мы сами пользовались. Мы выражаем надежду на то, что Вы скоро поправитесь и все обойдется благополучно».

В тот же вечер Лу умер.

Юноша потянулся и проснулся. Видит: лежит он на постоялом дворе, рядом с ним сидит старик Люй, а хозяин не успел еще доварить кашу[15], — все как и было. Юноша вскочил и воскликнул:

— Так это был всего лишь сон!

— Именно так и бывает в жизни, — ответил старец.

Долго сидел юноша в печальном раздумье, а затем стал благодарить старца:

— Я полностью познал высокие милости, позор, бедность и богатство, благополучие и лишения, жизнь и смерть. Таким образом, вы, учитель, раскрыли всю бессмысленность моих желаний. Посмею ли я не извлечь урока для себя?

Несколько раз почтительно поклонился старцу и уехал.

ШЭНЬ ЦЗИ-ЦЗИ

ИСТОРИЯ ЖЭНЬ[16]

Жэнь была лиса-оборотень.

Был некий Вэй, по имени Инь, девятый в роде, приходившийся по материнской линии внуком князя Вэй из Синьаня, служивший гонцом при государе. Он смолоду отличался невоздержанностью, любил вино.

Зять его младшей тетки по отцу звался Чжэн-лю[17]; имя его указывать не буду. Чжэн смолоду изучал военное искусство, тоже любил вино и красавиц; был беден, не имел своего дома и жил у родных жены. Они о Вэй Инем прекрасно понимали друг друга и постоянно развлекались вместе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее