Читаем Танские новеллы полностью

Ранние новеллы (VI и первой половины VII в.) были еще многими своими характерными чертами связаны с легендами (гуши) периода Южных и Северных династий, берущими свое начало в фольклоре и произведениях писателей глубокой древности, которые также восходили к фольклору своей эпохи. Элементы повествования — в форме легенд, притчей, коротеньких рассказов — имелись уже в философских трактатах Ле-цзы (V-IV вв. до н. э.), Чжуан-цзы (IV — III вв. до н. э.), Хуай Нань-цзы (II в. до н. э.) — писателей, относимых к даосской школе, а также Хань Фэй-цзы (III в. до н. э.)[287] — представителя так называемой школы «законников».

В географическом трактате «Шань-хай цзин»[288] часто встречаются описания сверхъестественных явлений природы, необычайных растений и существ. Крупнейший исследователь китайской литературы Лу Синь указывал, что «при династиях Цинь и Хань было много рассказов о сверхъестественном, а проникновение буддизма в Китай еще более способствовало увеличению их числа»[289]. Все эти легенды, мифы и предания не имеют индивидуальных авторов, а созданы народом.

Однако уже в I в. до н. э. встречаются и индивидуальные авторы рассказов о необычайном. До нас дошло восемь таких рассказов. Героями их Являются различные фантастические персонажи. Сюжет этих рассказов подается в дидактическом плане, почему и не подвергается авторами сколько-нибудь существенной разработке.

Повествовательная литература в собственном смысле слова создается позднее. Одним из первых ее представителей был Гань Бао (IV в. н. э.)[290], автор книги «Поиски духов» («Соу шэнь цзи») — сборника коротких рассказов о добрых и злых духах, о драконах и тиграх, о сверхъестественных рождениях и воскрешении из мертвых. В V в. появилось дополнение к «Соу шэнь цзи», приписываемое знаменитому поэту Тао Цяню.

В первой половине VI в. были созданы «Записки о чудесах» («Шу-и цзи») Жэнь Фана.

Все это, конечно, еще не новеллы, а отдельные коротенькие морализующие рассказы с мало развитым сюжетом, лаконические записки о чудесных происшествиях и исторических героях. Но основные темы этих первых повествовательных произведений вошли в новеллы танских писателей. «Новеллы идут от старых рассказов о чудесах... большая часть из них связана со старыми преданиями о чудесах своим интересом к необычайному», — пишет Лу Синь[291].

Китайская новелла в более развитом виде появляется в конце VI в., но окончательное ее формирование и первоначальный расцвет падают на вторую половину VIII и первую половину IX в., т. е. на середину танского периода истории Китая[292].

Лу Синь считал, что именно в это время произошел поворот от короткого рассказа с неразвитым сюжетом к сюжетно разработанной и литературно отделанной новелле.

* * *

По признаку жанра танские новеллы можно разделить на следующие три категории: 1) фантастическую, 2) любовно-бытрвую, 3) героическую (иногда историческую).

На ранних ступенях развития сюжеты танских новелл в основном были фантастические, но уже и в этих фантастических новеллах можно встретить то, что характеризует танскую новеллу на более высокой ступени ее развития: обрамление фантастического сюжета реальными рамками времени и места действия и введение в новеллу реальных персонажей — людей танской или предшествующей эпохи.

Попадая — во сне или в грезах — в мир фантазии, герой повествования видит, что этот мир, в сущности, мало чем отличается от мира реальных людей.

«В годы правления «Ифэн» некий ученый Лю И, потерпев неудачу на государственных экзаменах, решил вернуться домой к берегам реки Сян», — так начинается новелла Ли Чао-вэя «История Лю И». Таким началом автор вводит читателя в мир реальных людей и конкретных событий. Затем герой новеллы Лю И встречает дочь Дракона — Владыки озера Дунтинху и, выполнив ее поручение, попадает во владения ее отца — подводное царство. Если отвлечься от необычайной роскоши этих владений, здесь все так же, как у людей: те же общественные отношения, те же чувства, развлечения, те же дома и дворцы и т. д.

Мастер жанра фантастической новеллы Ли Гун-цзо обрамляет фантастический сюжет совершенно реальными рамками. В начале новеллы «Правитель Нанькэ» герой засыпает, и все чудеса происходят с ним во сне. Это — менее фантастическое происшествие, чем прогулка в подводное царство в рассказе Ли Чао-вэя или путешествие в далекое прошлое в рассказе Ню Сэн-жу. Все, с чем встречается герой новеллы Ли Гун-цзо, очень похоже на то, с чем ему приходилось иметь дело в реальном мире: та же система управления, те же интриги и междоусобные войны, то же чинопочитание, те же наказания и обряды.

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее