Танцовщица для звездного охотника

– План номер пять! – скомандовал я охотникам.

В планетарных драках мы участвовали редко, но во время тренировок отрабатывали и такие варианты. Команда среагировала мгновенно, как и положено охотникам. Ребята чуть согнули колени на высоком старте и едва зверь атаковал с очередным утробным рыком, рассыпались в стороны, группами по пять существ. Теперь хищник растерялся. Притормозил, оценил охотников из каждой группы и решил, что самые жирные и вкусные малкурты с вартанцами. Присел и прыгнул на одну из групп. Ребята выстрелили, упали на землю и прокатились почти под ногами монстра. Зверь заревел на всю равнину – из нескольких ран на его теле фонтанами хлынула кровь. Как я и предполагал, у монстра оказались мощные, плотные мышцы. А такие всегда снабжаются очень крупными сосудами. Ясное дело, что шкуру хищника местные животные пробили бы вряд ли, и внутренности зверя оставались в безопасности. Только не для плазмострела. Мы думали – все, хищник отступит. Но он остановился, выпрямился и зарычал так, что, казалось, задрожала земля.

Я сразу понял – дело дрянь. А когда зверю ответили такими же голосами, стало ясно – о чем так настойчиво предупреждала интуиция.

– План 8! – только и успел крикнуть я, когда прямо из-за гор навстречу вылетели еще четыре монстра. Три полосатых, и один черный, как ночь. Охотники бросились врассыпную. Но теперь не прочь от животных, а прямо на них. Хищники оторопели. Еще никогда добыча не бежала им наперерез. Ребята замелькали под ногами хищников как мухи между столбов. Мы с Мальрихом присоединились. Звери зарычали, начали топтаться на месте, пытаясь раздавить нас, как земляне – тараканов. Я не мог видеть всей картины, всей команды, но большинству удавалось улизнуть от свирепых атак. Выстрелить же получалось не у многих. Я сам первое время лишь приноравливался. Монстры начали топтать активней, подпрыгивали, пытаясь переместиться, но мы были шустрее. Наконец, мне удалось выскочить прямо под брюхо зверя и трижды выпустить плазменные сгустки, прежде, чем монстр поменял положение. Зверь заревел, в точности как первый, и завалился на бок. Максим едва успел отскочить из-под его мощной туши. Диего слегка задело лапой. Парень повалился и правильно сделал, что не стал вскакивать на ноги – покатился бревном. Монстр зарычал, пытаясь подняться, и Мальрих выстрелил ему прямо в глаза.

Зверь выдохнул – казалось гигантские меха освобождались от воздуха и рухнул замертво. Мы оглядели поле боя. Почти всех монстров уже обезвредили. Один еще отбивался, но Хорт как раз выстрелил ему в бок. А потом еще и еще. Зверь упал на колени и распластался на земле бесформенной тушей. Мальрих всадил ему плазменный сгусток между глаз, и мы хотели выдохнуть с облегчением, когда прямо на головы полился горячий поток.

Казалось, тонны кипятка обрушивались с небес.

Руку обожгло, на запястье вздулись несколько волдырей, на носу, кажется тоже. Боль пронзила почти до костей. Кто-то успел сориентироваться, кого-то зацепило. Мы торопливо натянули маски-шлемы и рукавицы. Серьезно ошпаренные поковыляли дальше, остальные заторопились к скалам. Вот теперь я понял – где мы. На планете Безымянная, чуть дальше границ известной Галактики. Только здесь шли горячие ливни. Форма охотников защищала нас от кипятка, но постепенно нагревалась сама. Нужно было успеть добраться до скал, пока одежда не раскалилась и не начала причинять вред. Других вариантов не предвиделось. Когда обожженные стали отчаянно отставать, биоботы подхватили их, закинули на плечи и зарысили дальше. Я перестал думать о том, что случится, перестал просчитывать варианты – весь превратился в движение. Шаг, другой, третий. Раз, два, раз, два… Только не замедляться, только не поскользнуться.

Под ногами зачавкало – ливень моментально размочил почву до мерзкой кашицы. Сапоги начали вязнуть в ней, и каждый шаг давался с заметным усилием. Но я продолжал, не забывая окидывать взглядом команду. Пока все шло неплохо. Мы рысью неслись с цели.

Жжение в руке и носу заглушало стремление к цели. Форма нагрелась настолько, что начала причинять неприятные ощущения. А спустя некоторое время и ожоги дали о себе знать резкой болью. Я стиснул челюсти, сжал кулаки и продолжил бежать.

Мальрих рядом тихо ругался по-вельтански. Хорт чуть вырвался вперед и возглавил группку людей. Им в такие дни приходилось особенно тяжело. Земляне редко ныли, и я очень ценил их за это. Но страдали они от ожогов заметно сильнее остальных – человеческая кожа была слишком тонкой и нежной для таких воздействий. Восстанавливались люди тоже гораздо хуже других. Но, в отличие от латтарнцев не жаловались, не хныкали как мусы.

Дождь припустил сильнее. Казалось, даже удары капель по форме отдаются в теле болью и жжением. Я вновь окинул взглядом команду. Ребята заметно приуныли. Опустили головы, замедлились, многие начали запинаться.

– А ну-ка! – прикрикнул я на них по внутренней связи: – Взбодритесь! Нам осталось-то совсем ничего! Что за нелепое уныние?