Танцовщица для звездного охотника

– Давай же! Давай, девочка! – причитал Ральфин. Из глаз его закапала голубоватая вода – эльталлские слезы. И я понял, что сижу рядом с соперником, пытаясь помочь любимой. Еще пару дней назад я бросился бы на Ральфина, порвал в клочья. Но сейчас единственное о чем думал – это Дари. Лишь бы она ожила, лишь бы восстановилась. Плевать, если придется делить малышку с эльталлом. Даже если она выберет его, не меня, переживу. Лишь бы с моей Дари ничего не случилось! Лишь бы она сейчас открыла свои янтарные глаза, сказала хоть слово, поднялась с мерзкой грязи.

Я понял вдруг, что совсем иначе воспринимаю рыжую колдунью и наши непростые с ней отношения. Когда-то я готов был на все, чтобы заполучить эту женщину, обладать ей. Не смог бы делить Дари даже с близкими друзьями. Ревновал ее к малейшему взгляду на другого мужчину. Потом я мечтал лишь об одном – чтобы снова встретиться, помириться и ни о чем не переживать. Я простил бы ей даже измену, лишь бы не уходила, лишь бы приняла снова. Как своего мужчину, мужа, отца своих детей.

А вот сейчас… сейчас я отдал бы всю кровь до последней капли, все проклятые секунды, что отпущены долгожителю с Вельтаны, чтобы только она очнулась. Плевать, если выберет красавчика эльталла. Он ведь такой… принц… Плевать, если останусь ни с чем. Только бы она выжила, только бы не пострадала.

Глухо, неровно билось в груди сердце, в голове все смешалось, сосредоточиться не получалось.

Словно в тумане, издалека слушал я Ральфина. Он то честил меня на чем свет стоит, то просил Дари вернуться, то предупреждал, что уничтожит меня, если сэлфийка не проснется. Я и сам думал так же. Эльталл закачался, повалился на бок. Но продолжал отдавать Дари собственную жизненную силу. Только сейчас начало доходить – Ральфин соединил нас, передавая энергию от меня к малышке. Не будь принца рядом, ничто уже не спасло бы рыжую колдунью.

Кроме обычных сэлфийских способностей у нее открылась еще одна – целительская. И Дари переусердствовала, истощила себя, пытаясь залечить мои раны. Эльталлы тоже это умели, но только с очень близкими, любимыми.

И я, глядя на соперника, на того, кого еще недавно убил бы на месте, благословлял Ральфина, мысленно благодарил его, молился, чтобы эльталл продержался подольше.

Дари

Как мы нашли Эла, понятия не имею. Просто меня неудержимо потянуло в этот лес. Ральфин метнулся следом и уже ближе к месту схватки крикнул, что наша энергетическая связь с вельтаниным стала еще мощнее. Я бежала сквозь чащу, стремилась куда-то, эльталл не отставал. Только пару раз еще пробормотал что-то про «четкий канал ауры от сердца к сердцу» и замолчал до конца дороги.

Потом мы увидели бой. Чудовищных змей с двумя хвостами, охотников, что едва отбивались от них и… Эла, израненного, с переломанной спиной, в крови и грязи…

Дальше помню плохо. Помню, как создавала тирексов, натравливала их на монстров и думала лишь о том, что вельтанин должен выкарабкаться. Что бы ни случилось, чего бы это ни стоило, Эл обязан выжить!

Ральфин орал в спину что-то невнятное, или я уже плохо воспринимала реальность. Обрывки фраз улавливались с трудом.

Нельзя… не отдавай энергию полностью… Дари! Остановись… он и так восстановится… Дари! Не надо-о-у-оу…

Последнее слово растянулось, как на испорченной пленке. Я ощутила, что падаю. Завалилась на спину и… все вокруг залила розовая мгла. Я не понимала – где очутилась и что происходит. Только шла куда-то, бежала, не останавливаясь. И не могла вырваться из плена розового тумана. Он клубился вокруг, поднимался в небо хлопьями, путался в волосах и под ногами. Время от времени вокруг проступали очертания мертвой равнины. Иссохшая почва расходилась паутиной глубоких трещин, тянулась от горизонта к горизонту. И лишь справа рассекали странное, тускло-серое небо голые ветки высоких деревьев, похожие на изломанные артритом старческие пальцы.

Я брела, куда глаза глядят. Тишина оглушала, звенела натянутой струной. Казалось, нечто неведомое поглощает тут все запахи и звуки, как установки Галактического Союза. Я дышала, но не ощущала воздуха в легких. Ступала по земле, но не чувствовала твердой опоры. Но продолжала идти, сосредоточилась на единственной цели – двигаться вперед, не останавливаться. Почему-то знала наверняка – нельзя прекращать шагать.

Мыслей не было совершенно. Голова казалась пустой и звонкой. Эмоции исчезли тоже. Только изредка прорезалась наружу тоска по кому-то очень близкому, родному.

Я силилась вспомнить его имя, лицо, глаза… но ничего не получалось. Внезапно откуда-то сверху послышался до боли знакомый низкий утробный рык.

«Дари! Только попробуй меня бросить! Я тоже жить долго не буду! И это останется на твоей совести! Слышишь, сэлфийка! Если ты еще здесь, вернись! Не смей бросать меня! Я без тебя не могу!»