Танцовщица Гора

Это было первым намеком на то, какую прибыль могли принести Тиррению завлеченные мною в ловушку мужчины. Значит, моя покупка окупилась, по крайней мере, в пять раз. Безусловно, первый раз за меня было заплачено так много, потому что Тиррений хотел поскорее приобрести хорошую приманку, а во второй раз, потому что Ионик или, скорее, его агент, в соответствии с политикой их компании, захотел, ради развлечения, поставить меня обслуживать мужчин, которых я заманила в ловушку. Если бы не такие соображения, то я не была уверена, что меня продали бы дороже двух серебряных тарсков. Мне трудно было сказать, я же не мужчина. Хотя, конечно, я была танцовщицей, а такой товар обычно ценится выше. Мы полезны не только в борделях, кабаре, тавернах или общественных садах удовольствий, но везде, где есть сильные мужчины, везде, где есть мужчины, которые любят смотреть, как женщина возбуждающе и красиво двигается перед ними. Не знаю, насколько это правда, но говорят, что самые прекрасные и чувственные танцовщицы в большинстве своем, частные рабыни, которые выступают в восхитительной тайне, исключительно для единственного зрителя, своего владельца. Нас и наше использование, конечно, можно сдать в аренду для частных пиров, банкетов и праздников. Некоторые из нас служат рабынями в воинских лагерях, и рассматриваются в качестве ценного трофея, в случае если лагерь окажется во вражеских руках. В этом случае нам придется развеивать скуку уже других войск. Само собой, можно встретить танцовщиц в домах богатых мужчин и даже во дворцах Убаров, где мы обычно танцуем для них во время их ужинов, развлекая их и их гостей. У гореанской танцовщицы широкий спектр использования, как общественного, так и частного. Полагаю, что это очевидный и ожидаемый результат силы, жизненной энергии и мужества гореан. Любая женщина, доставленная на Гор, как мне кажется, должна ожидать, что здесь ей придется изучить, по крайней мере, основы рабских танцев.

— Ладно, — махнул рукой Аулюс, — шестьдесят восемь серебряных тарсков. Это все же дешевле, чем пытаться заменить этих товарищей другими способами. Тем более что время поджимает, жители Венны торопятся продолжить начатую работу.

Я не слышала, чтобы они упомянули хоть словом рабочих рабынь. Конечно, я была уверена, что например Тупита также попала бы в руки этого мужчины, капитана наемников Пьетро Ваччи. Впрочем, спрашивать их об этом было бы большой глупостью с моей стороны, как рабыня я не смела даже заговорить. А что, если они посчитали бы целесообразным направить на меня одного из тарларионов и растоптать меня?

Дело шло к закату, темнело. Мне отчаянно хотелось вернуться в лагерь. Я чувствовала себя совершенно беспомощной, стоя голой на коленях перед такими мужчинами, да еще и прикованной цепью к стремени.

— Я поеду с вами в твой лагерь, чтобы забрать этих шестьдесят восемь человек, — сказал Аулюс.

— Идет, — кивнул Пьетро Ваччи, поворачивая своего тарлариона.

Внезапно меня охватил ужас. Мое тело предательски затряслось.

— Ты можешь изменить положение, Тука, — бросил мне Аулюс, но присмотревшись, спросил: — Что с тобой?

— Ничего, Господин, — ответила я, трясясь от страха.

Я не хотела даже приближаться к лагерю наемников. И дело даже не в том, что я просто боялась таких мужчин, а в том, что Мирус был из Брундизиума. Мне было известно, они с Хендоу росли в том городе вместе. Они знали друг друга с детства. Перед моей последней ночью в таверне я слышала, как Мирус сказал, что он и Хендоу готовы умереть друг за друга.

Я встала, покачнувшись на нетвердых ногах. Мне было совершенно ясно, что Аулюс собирался сопровождать капитана в его лагерь.

— Господин, — позвала я Аулюса, прижимаясь к боку тарлариона, и жалобно смотря вверх, — пожалуйста, не берите меня в лагерь наемников. Пожалуйста, Господин! Пожалуйста!

— Это еще почему? — удивился он.

— Я боюсь того, кто может быть в их лагере, — призналась я.

— О ком речь? — уточнил старший надсмотрщик.

— Мирус из Брундизиума, — всхлипнула я.

— Если он из Брундизиума, он, скорее всего, уже на пути домой, — предположил мужчина.

Я, сквозь слезы, смотрела на восседающего высоко надо мной всадника. То, что он сказал, конечно, могло быть правдой. Но кто мог знать это наверняка?

— Не бойся, — бросил он мне.

— Пожалуйста, Господин, — взмолилась я. — Не берите меня в лагерь!

— Он был на той цепи? — спросил меня Аулюс.

— Да, Господин, — закивала я.

— Если бы в его намерения входило причинить тебе боль, — заметил мужчина, — он, скорее всего, сделал бы это еще тогда.

— Пожалуйста, Господин, не берите меня в лагерь! — заплакала я.

— Ты, что, действительно думаешь, что я отошлю тебя назад к Венне? — осведомился он.

— Пожалуйста, пожалуйста! — упрашивала я его.

— Я, Пьетро Ваччи и многие другие сможем тебя там защитить, — постарался успокоить меня он.

— Пожалуйста, Господин! — всхлипнула я.

— Не стоит ставить меня в неудобное положение, — сквозь зубы процедил мужчина.

— Эй, Аулюс, ну Ты едешь? — крикнул Пьетро Ваччи, оглядываясь через плечо. — Веди своих мужчин, и не забудь о фургоне с монетами!