Танцовщица Гора

Я выполняла его команды, сыпавшиеся одна за другой. Почему-то мне казалось, что других девушек не снимали с цепи, или, по крайней мере, немногих из них, судя по скорости, с которой прошла через это место наша группа. Тогда, за что мне уделили такое внимание? Последняя цена, предложенная за меня, перед тем как меня сняли с крюка, была восемьдесят восемь тарсков, что мне ни о чем не говорило, ибо ценность местных денег пока лежала вне моего кругозора. Похоже, во мне что-то было такое, что, возможно, к сожалению, многие гореанские мужчины нашли интересным. Не уверена, что этот интерес был просто вопросом смазливого личика и стройной фигурки, хотя я думаю, что они тоже вполне соответствовали гореанским вкусам. Возможно, было что-то еще, что-то лежавшее гораздо глубже, и что они, кажется, ощущали во мне. Возможно, это была своего рода предрасположенность, или потенциал, или что-то еще, чего я сама пока полностью не понимала или не осмеливалась понять. Иногда аукционист трогал меня плетью, привлекая внимание мужчин к изгибу моих бедер, грудей или талии. «Современная женщина» Тэйбара теперь во всей красе демонстрировала себя гореанским покупателям. Вдруг, продавец сбил меня на колени и, схватив за волосы, выгнул меня дугой так, что мои волосы раскинулись по опилкам. Потом снова вернул на колени, повернул вправо, и опять выгнул дугой. Эту операцию он повторил несколько раз, позволив покупателям со всех сторон полюбоваться моими прелестями. Наконец, аукционист, поставил меня на колени и перебросил цепь наручников из-за головы. Но долго отдохнуть моим рукам, было не суждено. Снова схватив цепь, он поднял их и вытянул вперед, держа на уровне головы. Выпустив наручники из руки, мужчина отошел в сторону, оставив меня сидеть с вытянутыми вперед запястьями, с которых свисала цепь. Через некоторое время, он позволил мне опустить руки и положить их на бедра. Я озадаченно посмотрела на него. Дело в том, что короткая цепь соединявшая браслеты кандалов не позволяла мне держать руки на бедрах и одновременно стоять в правильной позе, с широко разведенными коленями.

Мужчины у ограждения и даже некоторые со скамей что-то громко выкрикивали, то ли выражая свое восхищение, то ли предлагая цену, то ли требуя показать еще что-нибудь. К моему удивлению аукционист взял ключ с пояса и снял с меня наручники. Я рефлекторно потерла запястья, на которых, в том месте, где браслеты врезались в кожу во время подъема на платформу, остались глубокие, покрасневшие отметины.

Аукционист взмахнул плетью, и я опять дернулась всем телом, услышав прямо над собой громкий неожиданный хлопок.

Испуганно посмотрев на мужчину, я поняла, что сейчас меня будут проводить через позы рабыни. Я решила попытаться отстраниться от того, что будет сделано со мной.

Как же мне в этот момент хотелось вернуться в библиотеку.

Мои волосы были полны опилок. Эти колкие частицы облепили мое вспотевшее тело.

— Да, — думал я, — я помогу найти вам эту книгу.

Я голым животом лежала на опилках.

— Да, — говорила я про себя, — вот тихая застенчивая Дорин идет по библиотеке, она спокойно занимается своими обязанностями. Вот она возвращается к столу информации. Вот она проходит вдоль ряда ксероксов.

Я перекатилась с живота на спину.

Да, она снова была там, в библиотеке, в привычном простом свитере, той же простой блузке, темной юбке, темных чулках и черных туфлях на низком каблуке. Конечно, ни один мужчина не смог бы найти в ней хоть что-то интересное. Но вдруг, она увидела мужчину перед столом информации. Она узнала его, не могла не узнать. Он смотрел на нее сверху вниз, и взгляд его, проникал в самые глубины ее сердца и живота, он словно раздевал ее своим взглядом и видел там рабыню. Снова библиотека, и снова тот же мужчина. Он застал ее в костюме танцовщицы, в котором ее еще не видел ни один мужчина. Он приказал танцевать для него. И она снова делала это. В развевающейся юбке, алом бюстгальтере и колокольчиках на ноге, в полутемном зале библиотеки. Она танцевала перед ним и его товарищами.

Откуда-то издалека, с другой планеты доносились крики удовольствия. Где-то далеко скандировала толпа мужчин. Переход из одной рабской позы в другую я, не задумываясь, исполнила с потрясающе чувственным проворством танцовщицы. Вдруг я поняла, что та танцовщица в юбке и бюстгальтере в зале библиотеки и нагая девушка в опилках на платформе, это одна и та же женщина. Кажется, они нашли ее необыкновенно красивой! Как соблазнительно она двигалась! Из толпы слышались одобрительные выкрики. Даже аукционист опустил свою плеть и, отступив в сторону, пораженно уставился на меня.

— Нет! — вскрикнула я, внезапно испугавшись случившегося со мной, и снова превращаясь в неуклюжую и трясущуюся от страха землянку, снова чувствующую себя несчастной, запутавшейся и съеживаясь на опилках рабского прилавка чужого и чуждого мне мира.

— Что случилось? — удивленно спросил аукционист.

— Ничего, Господин, — полепетала испуганная, стоявшая на четвереньках девушка, съеживаясь под его взглядом.