Танцуй со мной

Она вспомнила, как по-дурацки представила ее Шейла, и покраснела от злости.

— А я и не хотела. Это была не моя идея.

— Чья же это была идея? Подшакаливаешь в газетке, милашка?

Она посмотрела, как ходят желваки на его скулах. Строго говоря, он не выглядел агрессивным. Просто у него был холодный и властный вид мужчины, умеющего справиться со всем", что бы ни оказалось на пути. Сейчас на его пути оказалась она. Алексис готова была завизжать от злости.

— У меня бы не хватило таланта, чтобы описать карьеру, подобную вашей, мистер Слейн, — сказала она с ядовитой улыбкой.

Его улыбка была медленной и ленивой — та самая, из-за которой женщины снова и снова смотрят его фильмы.

— За чем дело стало, милашка? Словарный запас? Или опыта не хватает?

Она пожалела, что отказалась от его бокала. С каким удовольствием она бы разбила сейчас хрусталь об эту надменную голову.

— И то, и другое, — отрезала она.

— Иду навстречу. — Он перешел на чикагское нытье: — «Бери что можешь — завтра будет поздно». Это девиз Микки. — Голос скрежетал издевкой.

Она была ошарашена.

— Ты серьезно?

— А что? Охотишься за цитатой?

— Нет, конечно. — Она попыталась представить себе человека, живущего так, но не смогла. — Звучит не слишком миролюбиво.

— Миролюбиво? А кто просит мира? Мне тридцать пять лет, и я пришел ниоткуда. Мне многое надо взять, — цинично поведал Майкл Слейн. — Газеты это знают. Они пишут об этом. — Он коснулся ее запястья. К счастью — здорового. — Ты, возможно, тоже. Расскажи мне 6 себе, Алексис Брук.

Она заглянула в его глаза. Возникло странное ощущение падения в пропасть. Высвободив руку, она отступила на шаг.

— Не дождешься, — сказала она с чувством.

У нее вовсе не было желания поставлять этому магнетическому непредсказуемому мужчине какие-либо личные сведения. Она не знала, чего именно следовало опасаться, но не доверяла этому человеку ни на йоту.

— В жизни не написала ни строчки для газеты, — призналась она. — И заглядываю в них не часто. Ничего не знаю о кино, и еще меньше знаю о тебе. И того, что узнала сегодня, с меня достаточно. Я хочу пожелать вам спокойной ночи, мистер Слейн.

Если она ожидала, что он, как положено джентльмену, освободит дорогу, то должна была разочароваться. Он улыбнулся еще шире и остался стоять как стоял, глядя сверху вниз. Улыбка говорила, что она — его пленница и он намерен этой ситуацией насладиться.

— Позвольте мне пройти, — сказала Алексис, закипая.

Майкл Слейн развлекался.

— Заставьте меня это сделать, — предложил он.

Она подумала о пронзительном, за душу хватающем визге. Уж это вынудит его распроститься со своим самодовольным видом. И всех остальных тоже. Ему придется объяснять, что заставило собеседницу прибегнуть к такой крайней мере. Она оценила дистанцию и раскрыла рот…

— Дорогая, — сказала Шейла из-за его плеча, — извини. Меня поймал Зак Фишер.

Алексис закрыла рот, чувствуя себя полной идиоткой. В его глазах появился грозный блеск. Он понял, что должно было произойти, и уже не развлекался.

Что ж, спасибо и на этом. Хоть какая-то компенсация за то, что она собиралась поставить себя в такое дурацкое положение, в каком не была еще ни разу в жизни. Она поправила волосы, радуясь передышке.

— Я слишком надолго завладела вашей знаменитостью, — прощебетала она сладким голосом.

Шейла явно была того же мнения, но ввиду хорошего воспитания не стала соглашаться вслух. Майкл Слейн своим мнением не поделился. Он молча отступил, выпуская Алексис.

— Дорогая, возьми себе чего-нибудь выпить, — тревожно предложила Шейла, беря его под руку. — Там в углу есть бар. Микки, ты должен…

Алексис сбежала. Уходя, она слышала клянчащий голос Шейлы и чувствовала, как провожает ее взгляд Майкла Слейна. Она шла очень прямо. Не хватало еще наткнуться на что-нибудь под этим холодным издевательским взглядом.

До бара она не дошла. Пробегавший мимо официант дал ей бокал, а проходившая мимо соседка вцепилась, распираемая благоговейным ужасом:

— Вы действительно разговаривали с Майклом Слейном?

— Да, — кратко ответила Алексис.

Он уже затерялся в толпе вместе с Шейлой.

— Ну и как он? — выдохнула соседка. Это была нервная женщина, вечно жаловавшаяся, что Фред слушает оперы в конце дня, когда она любит подремать.

Алексис фыркнула.

— Хвоста и рожек нет, а в остальном все как в рекламе.

Соседка обиделась.

Впрочем, кто-то и рассмеялся. Это был фотограф, недавно испытавший публичное оскорбление действием. Алексис посмотрела на него с изрядной дозой симпатии.

— Исчадье ада наш Микки, — мрачно сказал он. Алексис была согласна с таким определением.

— Он вас сильно ударил? — участливо спросила она.

— Фотокамере пришлось хуже, — пожал он плечами и тут же рассмеялся. — Впрочем, она застрахована. Если так пойдет и дальше, страховым компаниям придется посвятить Микки Слейну особый пункт. На этой неделе он довел счет до трех, как мне говорили.

— Ведет себя как мальчишка, — сказала Алексис и наступила на ногу импульсивной соседке. Женщина уставилась на нее. Алексис извинилась. Женщина молча отвернулась.