Танцующая с бурей

Он повернулся, чтобы уйти, шурша длинным хвостом по листьям. Земля хрустела под его лапами, бледные крылья с обрезанными перьями прижаты к бокам. Его передние лапы покрывала чешуя цвета железа, а каждый коготь был длиной с ее танто, острый, как лезвие из закаленной стали. По меху метались блики молний, а тени листвы создавали подвижные узоры на спине.

Подожди. Подожди!

Зверь остановился, прищурившись, взглянул на нее через плечо.

Почему ты помог мне?

Я БЫЛ ДОЛЖЕН ТЕБЕ. ТЕПЕРЬ МЫ В РАСЧЕТЕ.

И снова в его памяти возникло видение маленьких рук, борющихся с дверью клетки. Зверь повернулся и шагнул в темноту с неустойчивой кошачьей грацией.

ПРОЩАЙ.

Пожалуйста, не уходи.

Юкико с трудом поднялась на ноги, морщась от синяков и ран на спине и ребрах. Волосы спутанными клочьями падали на глаза. Нащупав в темноте окровавленный танто, она сунула его в ножны за спиной.

Это был подарок отца на ее девятый день рождения.

Я БОЛЬШЕ НИЧЕГО ТЕБЕ НЕ ДОЛЖЕН, ДИТЕНЫШ ОБЕЗЬЯНЫ. ВОЗВРАЩАЙСЯ К СВОЕМУ ВОНЮЧЕМУ ПЛЕМЕНИ.

Вонючему племени?

ГНЕЗДО ПАРШИВЫХ МУРАВЬЕВ. ИЗ ДЕРЕВА И КАМНЯ. ПЛЮЮЩЕЕ ЯДОМ В МОЕ НЕБО.

Это города.

МЕРЗАВЦЫ. КОПОШАЩИЕСЯ НА ЗЕМЛЕ. ГНИЛЬ.

Если ты оставишь меня здесь одну, я умру.

МНЕ ВСЕ РАВНО. Я ЗАПЛАТИЛ СВОЙ ДОЛГ. ВАС – МИЛЛИОНЫ. СТАНЕТ НА ОДНОГО МЕНЬШЕ – НЕПЛОХО ДЛЯ НАЧАЛА.

Мы думали, что вы вымерли. Откуда ты взялся?

РАЙДЗИН.

Зверь посмотрел в небо, крылья дрогнули у него за спиной. Она чувствовала, как гнев и недоверие затуманивают его разум. Инстинктивная агрессия, последствия битвы с о́ни, все еще наполняла его жилы. Но за ней она почувствовала крошечную искру первозданного чувства, бурчащего в животе и расползающегося по ребрам.

Ты голоден.

Зверь зыркнул на нее.

ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ ОТ МОИХ МЫСЛЕЙ, НАСЕКОМОЕ.

Ты не можешь летать, а значит, не можешь преследовать добычу.

Арашитора зарычал, взрывая землю задними лапами. Ярость вспыхнула с новой силой от напоминания об увечье и лицах ее отца и Акихито, окрасившихся в цвет убийства.

Я могу помочь тебе. Я – охотник.

МНЕ НЕ НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ.

Ты не сможешь охотиться здесь. Дичь услышит твои шаги. А по земле ты двигаешься слишком медленно, чтобы хоть кого-нибудь поймать. Ты умрешь от голода.

МНЕ ХВАТИТ СКОРОСТИ, ЧТОБЫ ПОЙМАТЬ ТЕБЯ, ДИТЕНЫШ ОБЕЗЬЯНЫ.

Его глаза сверкали в темноте, как давно потерянные звезды.

Мы можем помогать друг другу. Я буду охотиться для нас. А ты будешь защищать меня. Вместе мы сможем выбраться отсюда. Повыше.

ТЫ МНЕ НЕ НУЖНА.

Но ты мне нужен. Я заплачу дань за защиту. Плотью. Горячей и кровавой.

Зверь заурчал, обдумывая слово «дань», и она почувствовала вибрацию в груди. Он не был уверен в точном значении слова, но ему нравилось, как оно звучит, и нравилась ее готовность услужить. Глаза Юкико были опущены, плечи сгорблены, руки сложены на груди, как у молящихся в храме. Она чувствовала его пристальный взгляд. Он понимал, что может размазать ее по деревьям, невзначай взмахнув когтистой лапой, но не хотел признавать, что она права, – он умрет от голода без ее помощи.

Пусть она будет домашним питомцем, решил он. Она искупит оскорбления своей стаи рабством. А если нет, то послужит подушкой под брюхо.

ОЧЕНЬ ХОРОШО. ПОЙДЕМ.

Он направился в подлесок, размахивая из стороны в сторону длинным хвостом. Юкико старалась держаться рядом, во мраке спотыкаясь о корни и кусты. В темноте она слышала крик совы, тихий стук капель дождя на широких листьях. Маленькие искры жизни взлетали и исчезали перед ними, ничего не зная о пришельцах и не желая ничего знать. Голова арашиторы была на уровне ее собственной, и он презрительно поглядывал на нее, когда она оступалась, спотыкаясь и ругаясь во мраке.

ТЫ, НАВЕРНОЕ, ОХОТНИК НА ГЛУХИХ ЗВЕРЕЙ.

Прости. Здесь так темно. Я ничего не вижу.

НЕСЧАСТНАЯ ОБЕЗЬЯНА. СЛАБАЯ. СЛЕПАЯ.

Можно я воспользуюсь твоими?