Танцующие фаворитки

Кшесинская терпеть не могла Бакеркину и всячески высмеивала ее, в особенности страсть этой дамы перебарщивать в украшении себя драгоценностями. Но она никак не могла простить себе, что недооценила потенциал выпускницы балетного отделения Анны Павловой. В училище та имела столь неказистую внешность, что заслужила среди своих партнеров из мужского отделения малоприятное прозвище «Швабра». Однако у Надежды Алексеевны нюх оказался лучше, и в ее салоне молоденькая балерина на короткое время сошлась с генералом Н.А. Винтуловым и великим князем Борисом Владимировичем (1877–1943), братом сожителя Кшесинской, Андрея Владимировича. Борис Владимирович был известный повеса, менявший женщин как перчатки, поэтому его роман с балериной не затянулся. Более устойчивую симпатию проявлял к Павловой великий князь Дмитрий Павлович, в будущем – один из убийц Распутина. Вот что написал об этом в своих воспоминаниях князь Феликс Юсупов: «Чуть не каждый вечер мы уезжали на автомобиле в Петербург и веселились в ночных ресторанах и у цыган. Приглашали поужинать в отдельном кабинете артистов и музыкантов. Частой нашей гостьей была знаменитая балерина Анна Павлова. Веселая ночь пролетала быстро, и возвращались мы только под утро».

Громкое дело

Но самой прочной связью, сохранившейся до конца жизни, стал роман Павловой с бароном В.Э. Дандре (1870–1944), отпрыском старинной дворянской семьи с французскими корнями. Виктор Эмильевич, статский советник, сенатский прокурор, гласный и председатель ревизионной комиссии городской Думы Санкт-Петербурга, привык жить на широкую ногу. Одна только квартира на Итальянской улице, наполненная произведениями искусства, обходилась ему в пять тысяч рублей в год. Он подарил Павловой огромную квартиру, в которой был устроен белый репетиционный зал, украшенный портретом Марии Тальони, – невиданная роскошь для балерин. Бакеркина надолго сохранила дружбу с Павловой и часто устраивала в ее репетиционном зале благотворительные вечера с драматическими и балетными представлениями, сборы от которых, например, во время русско-японской войны передавались на нужды раненых рядовых действующей армии.

Откуда брал деньги В.Э. Дандре на такой образ жизни? Известно, что оклады у чиновников на госслужбе были не особо велики. Все выяснилось в 1911 году, когда он был арестован вместе с гласным столичной Думы Н. Романовым и городским архитектором Е. Вайнбергом. В ходе следствия выяснилось, что американская компания «Вестингауз», добивавшаяся получения заказа на строительство трамвайной сети в Санкт-Петербурге, «отстегнула» ему единовременно 20 тысяч рублей. Любопытно, что адвокат фирмы «Батиньоль» г-н Ландау, служивший посредником в переговорах с городской Думой, был уполномочен компанией израсходовать на взятки (тогда это из приличия называлось «комиссионные») 5 % от стоимости контракта. В результате «Вестингаузу» достался подряд на строительство трамвайной сети в столице, якобы выигранный у немецкой компании «АЕГ» в честном состязании на публичных торгах. Но компания несколько преждевременно отпраздновала свою победу, ибо за время исполнения контракта, в период с 1906 по 1910 год ей неоднократно пришлось сталкиваться с халатным отношением Думы к исполнению ее договорных обязанностей. Деньги за произведенные работы выплачивались из рук вон плохо, жалобы американцев просто клались под сукно, гласные Думы и полицейские охотно брали взятки, но не удосуживались и пальцем шевельнуть. В конце концов, компания начала нести крупные убытки и вновь обратилась к Дандре. Тот потребовал платить ему в течение двух лет жалованье в сумме 1500 рублей в месяц и присовокупил список из десяти лиц, гласных, полицейских и репортеров, которых также было необходимо ежемесячно «подмазывать». Американцам деваться было некуда, они согласились, и – о чудо! – дела волшебным образом пошли на лад, а платежи за выполненные работы стали поступать своевременно. Вся затея с петербургским контрактом обошлась «Вестингаузу» в 180 тысяч так называемых комиссионных.

В 1908 году Дандре получил также 7,5 тысяч от малоизвестной варшавской фирмы «Рудзский и K°» за содействие в выделении ей подряда на сооружение Охтинского моста. На торгах предпочтение было отдано именно этой фирме, а не Коломенскому заводу, изъявлявшему готовность построить вышеуказанный объект за значительно меньшую сумму. Дандре, естественно, отрицал факт взяток, уверяя, что всего лишь давал заинтересованным лицам платные консультации: «Я нужен был подрядчикам как юрист, опытный человек, знаток городского хозяйства, и они платили мне просто за оказываемые им услуги, за советы. На государственной службе я только числюсь, жалованье там не получаю, а живу тем, что консультирую предпринимателей».