Танцующие фаворитки

Его влиятельные друзья предприняли энергичные попытки замять дело, но они окончились неудачей, не помогло даже вмешательство великого князя Бориса Владимировича. Ходили слухи, что делу был дан ход из-за энергичного вмешательства Кшесинской. Слава Анны Павловой, к тому времени далеко перешагнувшая границы России, не давала покоя стареющей приме. То ли она хотела просто насолить молодой балерине, подпортив ей репутацию в связи со скандальным процессом Дандре, то ли заставить ее прийти на поклон с просьбой о заступничестве (трудно было найти во всей империи более влиятельную женщину). Нам невозможно угадать подлинную подоплеку замысла Матильды Феликсовны, но Дандре арестовали и отправили под следствие.

В октябре 1912 года суд по этому скандальному делу вынес следующее решение: «Особое присутствие признало факт простого мздоимства, без нарушения служебного долга, доказанным. Вымогательство отвергнуто. Дандре приговорен к отрешению от должности и к уплате штрафа в 36 тысяч рублей». Штраф можно было заменить трехлетним тюремным заключением, но в любом случае это означало конец карьеры.

И тут на помощь пришла Анна Павлова. Она покинула Мариинский театр и подписала контракт с английской компанией, обязывавший ее выступать дважды в день в концертах мюзик-холла. Как балерина-солистка Мариинского театра она зарабатывала три тысячи рублей в год; гонорар же по контракту составил сорок тысяч рублей. Хрупкая Павлова проявила завидную выдержку и выносливость, безупречно и с огромным успехом у публики выполнила все условия, требовавшиеся от нее, хотя партнер танцовщицы М. Мордкин жаловался, что от усталости доходил до обмороков. Разумеется, Павловой и Дандре после выплаты штрафа оставалась одна дорога: навсегда покинуть Россию. Виктор Эмильевич посвятил всю оставшуюся жизнь работе в роли импресарио своей знаменитой жены, чем в значительной степени облегчил существование ее небольшой труппы.

Далеко не все танцовщицы сторонились общества влиятельных и богатых балетоманов. Примечательны воспоминания великого балетного педагога Агриппины Вагановой[46] о первом дне ее службы в театре: «Скромно подошли [мы] к дверям репетиционного зала, заполненного нарядно разодетыми артистками. Пышные накрахмаленные тюники, обшитые кружевами лифчики. В ушах бриллианты, да и на лифчиках наколоты разные броши с бриллиантами и другими драгоценными камнями». Стоит заметить, что дирекция с завидным постоянством штрафовала кордебалет за ношение драгоценностей на сцене, но ничто не могло отбить желания у молоденьких девушек похвастаться богатством своего покровителя. Более того, истории о кордебалетных фигурантках, обретших солидную материальную обеспеченность за счет богатых, хотя порой и престарелых покровителей, нашли в народе самое широкое распространение. Так что теперь в Театральное училище стремились отдать девочек не только из семей служителей театра, но даже и обедневших дворянских. Хорошей иллюстрацией служит к тому отрывок из «Невыдуманных рассказов о прошлом», часть II, «Анна Владимировна (Пунктирный портрет)» все того же В.В. Вересаева.

«Ей двадцать пять, двадцать шесть лет…Дочь жандармского генерала, давно умершего. Как дочь жандармского генерала получает пенсию – тридцать два рубля в месяц. У нее хорошенькая дочка Муся, лет семи…

Свою дочку Мусю отдала на казенный счет в балетную школу.

– По крайней мере, будет нравиться старичкам. Пускай балериной будет. Можно хорошую партию себе устроить».

Счастливый билет Антонины Нестеровской

Надо полагать, что именно из таких соображений действовали и родители сестер Лидии Рафаиловны (1882–1945) и Антонины Рафаиловны (1890–1950) Нестеровских, обедневшие дворяне. Обе девушки окончили балетное отделение Театрального училища и были зачислены в кордебалет Мариинского театра, соответственно как Нестеровская 1-я и Нестеровская 2-я. Лидии предрекали «счастливую будущность», но однажды на репетиции партнер уронил ее, после чего она долго болела и даже была вынуждена перенести операцию. По выздоровлении ее оставили в театре, но о блестящей карьере теперь и помышлять не приходилось. В 1914 году она служила всего лишь корифейкой с окладом 1000 рублей в год и состояла замужем за сотоварищем, танцором В.Я. Чистяковым, который тоже звезд с неба не хватал. Правда, чем-то она, видимо, выделялась, ибо на бенефисе кордебалета в 1914 году получила в подарок перстень с бриллиантами. Видимо, из всей этой истории миниатюрная младшая сестричка Нина сделала надлежащие выводы и решила строить свое будущее по-иному. Она тоже танцевала в кордебалете, но искала иных путей для того, чтобы устроиться в жизни, благо такие примеры прямо-таки мельтешили у нее перед глазами. Она нашла способ стать своим человеком в доме блистательной Матильды Феликсовны.