Танцы на льду жизни. «Я знаю о любви всё…»

Натерпелись мы с Ильей за эти годы очень прилично. Илья занимался проектом 24 часа в сутки и без идеи никогда не приступал к постановке номеров. Я же в силу временного цейтнота придумывал, как выйти из ситуации кратчайшим путем. Я пригласил себе в помощь безумно талантливого театрального режиссера и балетмейстера Игоря Оршуляка. Могу сказать со стопроцентной уверенностью, что без его участия не было бы этих любимых зрителями номеров, он всегда был душой наших постановок. Проще сказать, мы с ним были как Рязанов и Брагинский. Когда одного не стало, что-то неуловимо улетучилось, и уровень картин снизился. Так вот, когда пара и мы определялись с музыкой, Игорь уходил в машину или в угол комнаты и начинал рожать идею танца.

Сначала, на первых порах, я всегда ждал, когда он разродится; когда есть и идея, и образ, ставить номер безусловно гораздо проще. Но бывало так, что идея не нравилась паре или мне, и много времени уходило впустую.

Сначала, на первых порах, я всегда ждал, когда он разродится; когда есть и идея, и образ, ставить номер безусловно гораздо проще. Но бывало так, что идея не нравилась паре или мне, и много времени уходило впустую.

В конце концов, я нашел выход: мы шли с парой на лед и под уже готовую музыку набирали так называемый материал, определяли скелет программы и когда в конечном итоге рождалась идея, мне уже было гораздо проще нанизывать эти бусинки шагов и элементов на нить программы. Кстати, в спорте я люблю одну схему и продолжаю ею пользоваться – сначала мы набираем интересные связки, а потом вживляем их в программы. Пока вроде никто не жаловался.

В «Ледниковом периоде» было много интересных моментов. Расскажу о них.

Мы с Ритой Дробязко и Петей Красиловым пошли позаниматься шагами, музыки еще не было. Накрутили всякого, чего хватило бы и на две программы. Смеялись, шутили, представляя себя в шуточном номере. Но тут Игорь приносит очень хорошую музыку, далеко, кстати, не шуточную, и рождается совершенно пронзительная идея. Через три часа ко всем этим подготовленным шагам мы добавили эмоции, руки и состояние, а Игорь показал ребятам каждый нюанс начала и концовки номера. На прокате во вторник зрители рыдали. Вот так.

Еще один эпизод случился с парой Иры Слуцкой и Гедеминаса Таранды (в просторечии Гены).

Отношения в паре складывались, прямо скажу, непростые. Она – явно выраженная одиночница (иначе говоря, эгоистка), многократная чемпионка мира, Европы, и он – артист Большого театра, замечательный партнер для многих танцовщиц на сцене.

На льду Гена себя ощущал гораздо хуже, чем на сцене. Помните известную поговорку: «как корова на льду»? В ситуации с катанием Таранды она уместна. С самого первого дня тренировок Гена был одет, как боец спецназа. Были защищены практически все части его, с возрастом уже погрузневшего, тела. Все эти наколенники, налокотники и прочая амуниция должны были спасать звезду балета при падении на холодный и жесткий лед. И, надо признать, спасали. Без всех этих защитных атрибутов Гена рисковал погибнуть смертью храбрых, поскольку падал он бесконечно, особенно в начале карьеры фигуриста.

У артистов балета есть определенный профессиональный навык ставить стопу на пол с полупальцев, то есть с носка. На фигурных коньках именно там располагаются зубцы, которые помогают в прыжках и безумно мешают недофигуристам скользить по ледяной глади катка. Нас с детства учат ставить конек на лед с пятки, а балетных совершенно наоборот, поэтому им, балетным, намного сложнее, чем обычному человеку обучиться азам фигурного катания.

В паре партнер должен всегда вести партнершу, но в случае Слуцкой и Гедеминаса Ира постоянно ощущала, что за нее мертвой хваткой держится артист балета и падает на лед с постоянством человека, у которого нарушена координация. Конечно, Иру это бесило и доводило до исступления! Но, впрягшись в проект, нужно было терпеть, партнера поменять было нельзя. Где-то в середине проекта они попали ко мне, и я должен был сделать им номер к предстоящему эфиру. Это должна была быть программа на классическую музыку, которая являлась обязательной для всех участников проекта. Уже не вспомню, по какой причине постановка номера затянулась на долгое время. Впервые мы увиделись в понедельник около девяти вечера, а во вторник утром предстояло выступать с готовым номером и костюмами. Ситуация, мягко говоря, сложилась патовая. Мы перепробовали уйму музыки и идей, но им ничего не нравилось. Что бы они ни пробовали, все выглядело карикатурно. Мне было трудно воспринимать их всерьез. Все шло к тому, что пара останется без номера на завтра!