Тараканы

– Когда его нашли, он был без сознания, и морфий ему колоть не стали, просто написали на каске «L» и погрузили в вертолет вместе с остальными. Когда же он очнулся, корчась от боли, то сперва не понял, где находится. Но потом отодвинул убитого, лежавшего на нем, и увидел человека с белой нарукавной повязкой, делавшего укол другому раненому. Тут он все уразумел и начал кричать, чтобы ему дали морфий от боли. Санитар постучал по его каске и говорит: «Прости, старина, но ты уже получил полный шприц». Лёкен не поверил, сорвал с себя каску и увидел, что на ней написаны буквы «L» и «M». Только на самом деле это была не его каска, а чужая. Тогда он посмотрел на солдата, которому только что сделали укол. Он взглянул на его голову, а на ней – каска с буквой «L», и он тут же узнал свою мятую пачку сигарет под ремешком и эмблему ООН. Тут он и понял, что произошло. Солдат подменил шлем, чтобы ему вкололи еще одну дозу морфия. Лёкен позвал санитара, но его крики заглушил рев мотора. Так Лёкен и пролежал полчаса, крича от боли, пока они не прибыли на поле для гольфа.

– Поле для гольфа?

– На базу. Мы так ее называли.

– Значит, и вы там были?

Санпхет кивнул.

– Вот почему вы так хорошо знаете эту историю?

– Я был санитаром-добровольцем и принимал их.

– И что же с ними было дальше?

– Лёкен был жив, а второй так и не очнулся.

– Передоз морфия?

– Вряд ли он умер от пули в животе.

Харри качнул головой.

– И теперь вы с Лёкеном работаете в одном месте.

– Так вышло.

– В какой степени случайно?

– Мир тесен, – заметил Санпхет.

– Значит, ЛМ. – Харри допил воду и, пробормотав, что никак не напьется, пошел искать Ао.

– Тебе его не хватает, господина посла? – спросил он, найдя ее наконец на кухне: она обертывала салфетки вокруг бокалов и прикрепляла их резинками.

Девушка бросила на него удивленный взгляд и молча кивнула.

Харри вертел в руке пустой бокал.

– Как давно вы с ним стали любовниками?

Она открыла свой маленький прелестный ротик, но, так и не найдя что сказать в ответ, закрыла его, потом снова открыла, словно золотая рыбка. Глаза ее гневно сверкнули, и Харри уже приготовился, что она ударит его, но сердитое выражение исчезло. Вместо этого из глаз брызнули слезы.

– Сожалею, – произнес Харри, впрочем без всякого сожаления в голосе.

– Вы…

– Сожалею. Но мы вынуждены задавать такие вопросы.

– Но я…

Она закашлялась, подняла и опустила плечи, словно сбрасывая с себя злость.

– Посол был женат. А я…

– Тоже замужем?

– Нет, но…

Харри легонько подхватил ее под руку и отвел подальше от кухонной двери. Она повернулась к нему, в глазах снова вспыхнул гнев.

– Послушай, Ао, посол был найден в мотеле. Тебе известно, что это значит. Значит это, что ты не единственная, кого он трахал. – И он посмотрел на нее, наблюдая, какое впечатление произвели его слова. – Мы здесь для того, чтобы расследовать убийство. К тому же у тебя нет оснований соблюдать по отношению к нему какие-либо обязательства.

Она всхлипнула, и он заметил, что трясет ее за руку. Он разжал пальцы. Она подняла на него глаза. Зрачки ее были большими и черными.

– Ты чего-то боишься?

Грудь ее вздымалась.

– А если я пообещаю ничего никому не рассказывать, если только это не имеет отношения к убийству?

– Мы не были любовниками!

Харри снова взглянул на нее, но увидел все те же черные зрачки. И пожалел, что с ним нет сейчас Нхо.

– Ладно. Что тогда делает молодая девушка вроде тебя в машине женатого посла? Кроме того, что принимает там лекарство от астмы?

Харри поставил пустой бокал на поднос и вышел. Там же он намеренно оставил пластиковую ампулу. Идиотский жест, но Харри был готов делать идиотские жесты, чтобы подтолкнуть события. Какие угодно.

Глава 17

Элизабет Доротея Крамли была не в духе.

– Что за чертовщина! У нас иностранец с ножом в спине, найденный в мотеле, и никаких отпечатков пальцев, никаких подозреваемых, никаких улик. Только мафия, секретарши, «Тоня Хардинг», владелец мотеля. Я кого-то забыла?

– Кредиторы, – вставил Рангсан из-за газеты «Бангкок пост».

– Это мафия, – поправила его инспектор.

– Но не тот кредитор, к которому обращался посол Мольнес, – снова сказал Рангсан.

– Что ты имеешь в виду?

Рангсан отложил газету.

– Харри, ты упоминал, что шофер рассказывал, будто посол задолжал кому-то денег. Что делает кредитор, когда должник мертв? Он пытается получить долг с родственников, не так ли?

Лиз скептически посмотрела на него.

– Отчего же? Подобные долги на скачках – дело личное, семья тут ни при чем.

– Есть еще такие, кому небезразличны понятия вроде фамильной чести, а кредиторы – деловые люди, они, конечно же, пытаются получить свои деньги любым способом.

– Это притянуто за уши, – скривилась Лиз.

Рангсан снова развернул газету.

– К тому же в списке входящих звонков Мольнесам за последние три дня номер «Тай Индо тревеллерз» мне попался трижды.

Лиз тихо присвистнула, и все за столом закивали.

– Что? – встрепенулся Харри, поняв, что тут у него пробел.